— Он прав, — соглашается Рив, — и я действительно люблю хорошие вечеринки.
— Мы будем слабы перед атакой. Нас недостаточно, — бормочет Азул.
— Разве закон не гласит, что для того, чтобы считаться двором, у вас должно быть четырнадцать или более членов? Если нет, не поглотят ли они нашу власть и не станут ли они требовать наш двор как семейную единицу? — Лик размышляет.
— Правильно, — бормочет Нэйтер.
— Так что же нам делать? — Спрашивает Озис, и мы все смотрим на Нэйтера в поисках ответов, но говорит Коналл.
— Мы, конечно, требуем большего. Он пожимает плечами.
— Мы не можем принять большего в наши ряды, — начинает Нэйтер, прорабатывая логику, когда я прочищаю горло.
— Закон, если я не ошибаюсь, гласит, что для того, чтобы быть двором, у вас должно быть четырнадцать или более ночных созданий, верно? В нем не указано, к какому типу относится существо.
Улыбка, которой он одаривает меня, медленная и наполненная голодом. — Ты блестящая, умная девочка, — мурлычет он.
— Подожди, что? — Озис спрашивает в замешательстве.
— Нам не нужно звать других людей, просто других ночных созданий. В конце концов, мы - Двор Кошмаров, так что мы дадим им это. — Я знаю, что моя ухмылка совершенно дьявольская, но идея привлечь кого-то к двору и увидеть их лица, когда они войдут в готический кошмар? Бесценно.
Не говоря уже о том, что там будет моя отвергнутая пара.
— Это великолепно, — говорит Рив, наклоняясь ко мне и делая прищуренные глаза.
— Он прав. Так и есть. Ты невероятна, — рычит Коналл, заставляя меня дрожать.
— Сосредоточимся. — Я заманчиво показываю им клыком. — Но что мы сделаем в первую очередь? — Спрашиваю я.
Нэйтер оглядывается по сторонам, прежде чем выпрямиться, на его лице появляется решимость. — Мы устраиваем вечеринку и отправляем им приглашение. Если они хотят посмотреть, тогда позволим им. Мы сыграем в их игру. — Встав, Нэйтер подходит к столу в дальнем углу и тяжело опускается на него, проводя пальцами по дереву. — Моя мать создала это для меня к тому дню, когда я взойду на трон. Я никогда не пользовался этим как король, так что, думаю, сейчас самое подходящее время. Он открывает ящик стола и достает немного матовой черной бумаги. Аккуратно разложив ее на столе, он берет перо и наполняет его своей силой.
Некоторые используют кровь, но это всегда может быть непросто, поскольку ее можно использовать против вас в заклинаниях, поэтому лучше всего использовать зачарованные чернила. Придвигаясь ближе, я прислоняюсь к его плечу и смотрю, как он начинает писать, чернила становятся золотисто-металлическими с красным отливом.
ДОРОГИЕ САНГИ,
ВЫ ПРИГЛАШЕНЫ НА ПЕРВЫЙ В ЭТОМ ГОДУ БАЛ ПРИ ДВОРЕ КОШМАРОВ. ДВОР, НЕКОГДА ПОЛЬЗОВАВШИЙСЯ БОЛЬШИМ УВАЖЕНИЕМ, ИЗВЕСТНЫЙ СВОИМ ВЕЛИЧИЕМ И МОГУЩЕСТВОМ. ПРИГЛАШАЮТСЯ ВСЕ МОНСТРЫ, УБИЙЦЫ И ВАМПИРЫ, А ТАКЖЕ ВСЕ ЖЕЛАЮЩИЕ ОДЕТЬСЯ, ЧТОБЫ УБИВАТЬ. В НОЧЬ КРОВАВОЙ ЛУНЫ ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К НАМ ОТ ЗАКАТА ДО РАССВЕТА, ЧТОБЫ ПРОВЕСТИ НОЧЬ, КОТОРУЮ ВЫ НИКОГДА НЕ ЗАБУДЕТЕ.
ДВОР КОШМАРОВ
Остальные собираются поближе, вглядываясь в послание. — Ну, что ты думаешь?
— Отлично сработано, мой король, — мурлычу я, наклоняясь и целуя его в щеку. — А теперь у нас есть десять дней, чтобы спланировать бал.
— Тогда, я думаю, пришло время разделить задачи. В конце концов, мы хотим произвести впечатление. Я думаю об ужасающем соблазнении. Как насчет всех остальных? — спрашивает он, и ответом ему становится смех. — Тогда давайте покажем им, почему они не должны связываться со Двором Кошмаров.
— Ты уверена? — Спрашивает Зейл.
Зейл и Ликус стоят позади меня, а остальные заняты выполнением возложенных на них задач, чтобы подготовить не только двор, но и нас к нашей аудитории. Моя роль - вербовать кошмаров, о которых я упоминала. Я была так уверена в своей идее, но теперь я не знаю. Что, если они нападут на нас? Что, если они обратятся против нас?
В конце концов, монстры, которые бродят по этому миру и называют ночь своим домом, всего лишь звери.
Их нельзя приручить, но мы можем создать с ними связь, подобную связи партнера, если они того пожелают. Это, конечно, связано с тем же, что и все в нашем мире, - с кровью. Я никогда раньше не слышала, чтобы кто-то делал это и выживал. Когда я была ребенком, кто-то попытался вызвать дракона и сгорел дотла из-за своих идей.
Они предпочитают, чтобы их оставили в покое, и они не являются домашними животными, но все они часто ищут дом, им негде пристроиться в этом быстро расширяющемся мире. Это то, что мы собираемся предложить им - дом, святилище и защиту. Земля здесь велика, больше, чем я даже представляла после того, как Нэйтер показал мне карты. Есть земля, достойная целого города, которую они могут заселить и сделать своей собственной, а взамен они помогут нам сохранить наш двор.
— Тебе и не нужно этого делать, — добавляет Ликус.
— Нет, я хочу. Моя мать и бог однажды сказали, что создания тьмы будут моими, если я буду достаточно храброй, чтобы призвать их, так что пришло время мне это сделать. Доверьтесь мне. — Я отпускаю их руки и ступаю босиком и голышом на траву перед лесом. Мои волосы распущены, и ветер развевает пряди по спине. На голове у меня корона, которую подарил мне Нэйтер.
Я иду к зверям как королева, обнаженная, как в день своего рождения, и мне нечего предложить, кроме своего титула, своей защиты и своей крови. Между нами не будет лжи, только я в лунном свете, когда я зову в темноту.
Поднимая украшенный жертвенный кинжал, который Лик достал из придворных запасов зачарованного оружия, я начинаю говорить. Мой голос звучит увереннее, когда я произношу слова на нашем древнем языке, почти видя, как они парят в воздухе и растягиваются по всему миру.
Это призыв, за которым должна последовать жертва.
— Вейок ретех, олха магикайил, фуртол мехин. — В приблизительном переводе я прошу, чтобы кошмары вышли и нашли свой дом. Я продолжаю повторять, сосредотачиваясь на их значении, наполняя их силой и намерением, и со вздохом они вырываются из меня.
Мои глаза закрываются, а голова откидывается назад, пока моя кровь равномерно капает на траву, впитывается в землю и вытекает наружу. Растекаясь по ночи, я слежу за путешествием, словно за миллионом разных кусочков. Боль сковывает мое тело от ее силы, и моя сила питает кровь, делая ее сильнее, пока я продолжаю петь.
Когда я касаюсь этих зверей, затаившихся в темноте, они поднимают головы и скрежещут зубами, испытывая недоверие и гнев из-за того, что их окликнул другой. Я пытаюсь посылать успокаивающие мысли и показывать им правду, но не знаю, сработает ли это, когда возвращаюсь в свое тело и, спотыкаясь, бреду вперед. Я хватаюсь руками за траву, чтобы не упасть лицом на землю. Моя сила возвращается ко мне, заставляя меня застонать.
Раны на внутренней стороне моих рук не заживают, благодаря лезвию - они заживут только после завершения заклинания.