И я не думаю, что даже вечности будет достаточно, чтобы собрать их.
Глава 2
— Я хочу пойти.
— Нет.
Я скрестила руки, спрятав свою татуированную руку под мой правый бицепс, и слегка шире расставила ноги на грязном полу конюшни. — Прошло три месяца. Ничего не случилось, и деревня находится меньше чем в пяти милях..
— Нет, — волосы Тамлина, закончившего застегивать портупею с кинжалами у себя на груди, сверкали в лучах утреннего солнца, вливающегося сквозь двери конюшни. Его лицо — мужественно красивое, именно такое, как я мечтала в течение этих долгих месяцев, что он носил маску — было неподвижно, губы сжаты в тонкую линию.
Позади него, уже сидя верхом на своей серой в яблоках лошади, рядом с тремя другими часовыми-Фэ, Люсьен молча предупреждающе покачал головой, его металлический глаз сузился. «Не дави на него», казалось, он говорил.
Тамлин шагнул к своему уже оседланному вороному жеребцу, и я стиснув зубы бросилась за ним.
— Деревня нуждается в любой помощи!
— И мы все еще охотимся на монстров Амаранты, — сказал он, запрыгивая в седло одним плавным движением. Иногда я задавалась вопросом, были ли эти лошади просто для поддержания внешнего вида цивильности — нормальности. Чтобы делать вид, что он не может бежать быстрее их, не живет одной ногой в лесу. Его зеленые глаза были словно кусочки льда, когда его жеребец тронулся с места. — У меня нет лишней охраны чтобы сопровождать тебя.
Я схватилась за уздечку.
— Мне не нужна охрана, — я крепче ухватилась за полоску кожи, останавливая лошадь, и золотое кольцо с квадратным изумрудом на моем пальце сверкнуло на солнце.
Прошло два месяца, как Тамлин сделал мне предложение — два месяца бесконечных презентаций о цветах и одежде, и рассадке гостей, и выборе блюд. У меня была небольшая передышка неделю назад, благодаря Зимнему Солнцестоянию, хотя я всего лишь обменяла созерцание кружев и шелка на выбор вечнозеленых венков и гирлянд. Но, по крайней мере, это был перерыв.
Три дня пирований, обмениваний подарками, завершившихся длительной, достаточно одиозной церемонией у подножия горы в самую длинную ночь, чтобы препроводить нас из одного года в другой, в то время как солнце умерло и родилось заново. Или что-то в этом роде. Празднование зимнего праздника в месте, где властвует вечная весна, не слишком улучшило мое общее отсутствие праздничного настроения.
Я не особенно слушала объяснения о происхождения праздника — Фэ сами спорят о том, произошел ли он из Зимнего Двора или Дневного. Сейчас в обоих он является священным. Все, что я знала — это то, что мне нужно пережить две церемонии: одну на закате, чтобы начать эту бесконечную ночь подарков и танцев, и выпивки, чтобы ознаменовать смерть старого солнца, и одну на рассвете на следующий день, будучи с затуманенной головой и ноющими ногами, чтобы приветствовать перерождение солнца.
Было достаточно плохо, что я должна была стоять перед собравшимися придворными и низшими фейри, пока Тамлин произносил бесчисленные тосты и приветствия. Однако мой день рождения также выпал на самую длинную ночь в году — то, о чем я удобно позабыла сказать кому-либо. В любом случае я получила достаточно подарков, и, несомненно, получу еще намного больше в день моей свадьбы. У меня не было применения для такого количества вещей.
Сейчас между мной и церемонией оставалось только две недели. И если я не выберусь из поместья, если у меня не будет дня, чтобы сделать что-то другое, кроме как тратить деньги Тамлина и терпеть подобострастное отношение..
— Пожалуйста. Восстановление деревни идет так медленно. Я могла бы охотиться, добывать еду для жителей..
— Это небезопасно, — ответил Тамлин, снова понукая жеребца перейти на шаг. Шкура его коня сверкала, словно темное зеркало даже в тени конюшни. — Особенно для тебя.
Он говорил так каждый раз, когда мы заводили этот спор, каждый раз, когда я умоляла его позволить мне отправиться в соседнюю деревню Высших Фэ, чтобы помочь восстановить то, что Амаранта сожгла много лет назад.
Я последовала за ним в яркий, безоблачный день за пределами конюшни; травы, покрывающие близлежащие предгорья перекатывались волнами под мягким бризом.
— Люди хотят вернуться, они хотят иметь дома, где можно жить…
— Эти же люди видят тебя как благословение — знак уверенности в будущем. Если что-то случится с тобой… — он оборвал фразу, останавливая лошадь у края тропинки, ведущей к восточному лесу; Люсьен теперь ждал в нескольких ярдах впереди. — Нет смысла что-либо восстанавливать, если твари Амаранты все еще бродят по землям и могут снова все разрушить.