Но тут же в моей памяти всплыл другой эпизод из истории древнего Китая:
В начале эпохи Троецарствия Цао Цао, распространивший свою власть на весь северный Китай, затеял большой поход на Юг с целью покорения южно-китайского царства У. Чтобы обеспечить успех операции, он построил огромный флот, который был способен быстро перевести воинов через Янцзы. Полководец У по имени Чжоу Ю не имел сил для отражения флота Цао Цао. Тогда он вызвал к себе своего помощника Хуан Гая и сказал ему: «Я ищу того, кто мог бы для вида перейти на сторону Цао Цао и помочь нам разбить врага. Такой человек должен быть готов пострадать, чтобы Цао Цао смог поверить в искренность его поступка». «Я пользовался милостями семейства Сунь правителей У на протяжении долгого времени и готов вытерпеть любые муки ради их блага», – ответил Хуан Гай. «Ваша преданность будет вознаграждена»! – заверил верного слугу Чжоу Ю.
На следующее утро Чжоу Ю созвал военный совет и объявил: «Флот Цао Цао насчитывает миллион человек, и нам с ним не справиться. Прошу всех обеспечить себя продовольствием и фуражом на три месяца. Мы будем держать оборону». «Но если мы будем только держать оборону, мы никогда не победим флот Цао Цао. Если мы не можем дать решающее сражение немедленно, нам лучше отступить», – сказал Хуан Гай. Услышав эти слова, Чжоу Ю затрясся от гнева и закричал: «Мне поручено сдерживать вражеский флот. Тот, кто говорит об отступлении, заслуживает смерти»! По просьбе офицеров, однако, Чжоу Ю заменил смертную казнь сотней ударов палками. После пятидесяти ударов спина Хуан Гая превратилась в кровавое месиво. Чжоу Ю в очередной раз внял мольбам своих офицеров и прекратил казнь. Хуан Гая отнесли в его палатку, откуда он, не имея сил встать сам, тайно послал гонца к Цао Цао, который передал ему слова Хуан Гая: «Я готов отдать в ваше распоряжение моих людей, зная вашу щедрость и умение награждать подчиненных, которые отличились в делах управления или войны». Цао Цао знал о стратагеме «нанесения себе увечья» и поэтому не спешил поверить гонцу на слово. «Но ведь в предложении вашего господина не сообщается о времени и месте нашей встречи. Как же осуществить этот план»? – заметил осторожный Цао Цао. «Разве вы не знаете, что гонец, посланный с подобным предложением, сам не может знать об этом, ибо в противном случае план может сорваться» – ответил посланник Хуан Гая. В конце концов, Цао Цао решил, что Хуан Гай действительно хочет присоединиться к нему при первом же удобном случае. Он велел Хуан Гаю установить на своем передовом корабле зеленую палатку в качестве условного знака. Так преданность Хуан Гая позволила Чжоу Ю с успехом осуществить первую часть своего замысла.
Разыгрывая партию на шахматной доске, я создал угрозу на одной ей части, в то время как нанёс решающий удар в другом месте, и мой противник был побеждён. Этой игрой я показал Фазану всю тщету вроде бы открывшейся истины, сказав в конце партии:
– Вряд ли человек способен когда-нибудь постичь Высшую Истину, и стоит ли на неё тратить всю свою жизнь в борьбе с богами, стремясь заранее угадать их замысел. Не лучше ли оставаться счастливым, довольствуясь своими знаниями, и наслаждаться самой жизнью?
Фазан ничего мне на это не ответил, а его переводу пятого стиха Гёте я дал высокую оценку.
Entwickle deiner Lüste Glanz
Der Abendsonne goldnen Strahlen,
Laß deines Schweifes Rad und Kranz
Kühn-äugelnd ihr entgegenprahlen.
Sie forscht, wo es im Grünen blüht,
Im Garten, überwölbt vom Blauen;
Ein Liebespaar, wo sie's ersieht,
Glaubt sie das Herrlichste zu schauen.
Во всём развить нужно великолепие желаний,
Когда по вечерам от солнца луч ещё струится,
Хвост оставляя, диск за горизонт спешит уж скрыться,
На поцелуй похожий при любовном расставанье.
Ведь память навсегда в себе миг счастья оставляет,
Потом она всё видит, где произошло сближенье
В саду влюблённой пары в синей зелени цветенья,
Великолепье этого соитья вспоминает.
Когда же я разыгрывал свою партию с Вороном, то я спросил его:
– А что ты думаешь об Истине. И желаешь ли ты обрести эту истину на своём Острове Бессмертных.
На что он мне ответил:
– Истина – это время. Если я обрету Бессмертие, то обрету и Истину. Будет ли она Высшей или только моей – мне безразлично. Для меня главным всегда будет оставаться в согласии с самим собой. Возможно, что эта истина будет меняться со временем, но это ничего не будет означать для меня.