Собравшиеся озадаченно переглянулись.
– Хм… возможно, это не настолько эффективно, как я думал, – осторожно продолжил Даниил, – и получающиеся выгоды не отбивают расходы на освоение данной технологии, но я бы как минимум внёс композитный набор в список для исследования этого вопроса. Хотя бы чтобы разобраться…
– Да-да, несомненно, – закивал Бестужев.
– Тогда далее… паровая машина – тут сомнений ни у кого нет. Но не с колёсным, а с винтовым движителем.
– Да, но винт… – попытался поспорить кто-то, однако Данька вскинул руку, прерывая его.
– Обсудим. Мы же пока просто составляем список. А вообще мне представляется, что недостатки винта при определённых доработках вполне устранимы. Паровая машина Ньюкомена тоже была не то что очень неудобна, но и почти бесполезна в качестве судового двигателя – а посмотрите сейчас? – И он обвёл взглядом присутствующих. Ответом ему был согласный гул.
– Теперь – вооружение. Есть ли какой прогресс в корабельной артиллерии?
– Гаубицы Пексана! – восторженно воскликнул один из мичманов. – Я убеждён, они – будущее корабельной артиллерии! Как и, кстати, береговой.
А бывший майор удивился. В его представлении гаубицы были сугубо сухопутным типом орудий и во флоте могли использоваться максимум для поддержки десанта. Или это были какие-то другие гаубицы?[7]
– Они слишком громоздки и даже на крупных кораблях их не может быть достаточно много, – не согласился с мичманом командир второй роты Мусин-Пушкин.
– Да почему же. Как минимум ими можно заменить все орудия нижней деки…
– Да! Отлично! – вскричало несколько голосов, но в противовес им другие горячо возразили:
– Нет, это неразумно… – после чего началась дискуссия, из которой Даниил с трудом понял, что его представление о том, что боевые корабли парусного флота вооружены десятками вполне себе единообразных пушек, не имеют никакого отношения к действительности. Оказывается, сделать таким образом просто невозможно – корабль перевернётся. Или, наоборот, окажется серьёзно недовооружён. Поэтому раньше, например, на нижнюю боевую палубу, которая именовалась деком, ставили самые крупнокалиберные, то есть тяжёлые пушки, а чем дек был выше, тем пушки становились всё легче и меньше калибром. Но этот подход приводил к тому, что в горячке боя иногда на тот или иной дек подавали из крюйт-камеры бомбы и ядра не того калибра. Более современный подход, который первыми начали практиковать вроде как англичане, заключался в том, что пушки на всех двух или трёх деках имели один и тот же калибр, но зато разную длину ствола. Те, что размещались на нижнем деке – были самыми длинноствольными, то есть самыми мощными и дальнобойными, а чем выше, тем длина ствола становилась короче… А «гаубицы Пексана» – это какой-то новый тип орудий, который стрелял очень большими бомбами, наносящим деревянным кораблям намного большие повреждения, нежели даже самые мощные пушки, стреляющие сплошными ядрами. И сейчас спор завязался вокруг того, на какие корабли в принципе можно будет поставить эти самые «гаубицы» и сколько их на корабль можно впихнуть…
Поняв после получаса жаркого спора, что утихать он так и не собирается, бывший майор решил вмешаться.
– Простите дилетанта, господа… но вот у меня возник вопрос: а зачем вообще нужны пушки более мелкого калибра?
– Ну как же… – загомонили моряки. – Выше плотность огня… обеспечивают большую скорострельность… наносят больший ущерб бегучему такелажу… картечь позволяет противодействовать абордажу…
– Нет, вы не поняли, – усмехнулся Данька. – Я – глупый сухопутный шпак, которому всё нужно разжёвывать. Поэтому поясните мне, чем в морском сражении лучше пять орудий малого калибра, нежели одно максимально большое. Насколько я успел понять, у тех же «гаубиц Пексана» и дальность, и скорострельность, и разрушительное действие снаряда в разы лучше, чем у подавляющего большинства тех орудий, которые состоят на вооружении флота сейчас. Так почему бы не вооружить корабли только ими?
– Понимаете, – со снисходительной улыбкой начал лейтенант Вишневский, – во флоте существуют очень разные корабли. Одни, их называют шлюпы, несут всего десяток-другой пушек. И если все их поменять на «гаубицы Пексана» они просто перевернутся и пойдут ко дну. Другие, их называют фрегаты, несут уже сорок, а то и пятьдесят пушек. Но с ними – аналогично. Линейные корабли же могут нести до семидесяти, восьмидесяти и даже ста пушек…
– Скажите, а шлюпы могут нанести хоть какие-то повреждения линейному кораблю?
– Ну-у-у… какие-то, вероятно, могут. Но крайне незначительные.
7
Бомбические пушки французского генерала Пексана во флоте и береговой обороне Франции носили название «canon-obusier», то есть пушка-гаубица.