После обеда для прогулки ездили мы с Хвостовым в троелючной байдарке на лесной остров. Отваливая от него опрокинулись, но вылив воду, и положив вместо грузу на дно байдарки еще двух человек, продолжали свой путь.
Сегодняшний Троицын день поутру мы слушали обедню; a вечер проводили у Баранова: пели, плясали, были очень веселы и разошлись в два часа за полночь.
1803 год. Июнь.Сего числа судно Св. Екатерины ушло в Якутск.
Поутру отправились мы, то есть Хвостов и я, на Еловый островок, узнав, что там кита выкинуло. Сей был роду полосатиков и не длиннее четырех сажень. Я не буду останавливаться на описании столь известного животного. При нас его изрезали на куски, половину взяли в компанию, a другую отдали промышленнику, его убившему, что узнается по оставшейся в ките каменной стрелке с вырезанным на оной знаком. Метки сии записаны в Кадьякской конторе, но промышленники и без того знают оные между собою.
He хотев ночевать на голом берегу при столь сырой погоде, отправились мы уже ночью от кита. Туман был так густ, что в десяти саженях невозможно было ничего рассмотреть; но Американцы по удивительной сметливости своей в таких случаях привезли нас прямо к шалашу, верстах в двенадцати от выкинутого кита находящемуся. Тут мы ночевали, и на другой день поутру приехали в гавань.
Мы уже Совсем готовы были к отплытию из Кадьяка; но как Баранов не изготовил еще всех бумаг, нужных для отправления в Россию, то мы дожидались оных без всякого другого дела. Сего дня отправился я на Афогнак на Рубцову одиначку. Посредине пролива между Кадьяком и Афогнака в байдарке показалась вода; но как помочь сему было нечем, то старались только сильнее грести. Приехав же и вытащив байдарку на берег увидели на дне оной по самому килю три дыры, одна в 2 1/2 четверти аршина, другая в четверть, a третья в два вершка; да на боку еще две небольшие. Все дивились каким образом мы не потонули ибо догадывались, что байдарка прорвана еще в гавани, где мы сели в оную на мели и сталкивались веселками. Одна только постилка, каковая обыкновенно кладется внутрь байдаркида медвежья кожа сверху оной, прикрывали сии скважины; но если бы море не было столь тихо, то конечно распороло бы всю байдарку. Тут нарвали мы дикого луку, дабы просолить и запастись оным на время путеплавания до Охотска. Известно, что дикий лук, дикий чеснок, ложечная трава, и некоторые другие растения, весьма пользуют в цинготной болезни и предохраняют от оной. Итак для нарвания довольного количества дикого луку (на Кадьяке оный не растет, по крайней мере близ гавани), пробыли мы весь день на Рубцовой одиначке, где в нынешнее время запасают рыбу, для чищения и провешивания которой собрано здесь до тридцати женщин и Каюр. Юкола точно также провешивается, как и в Охотске, только сначала, когда рыба, идущая в речки, очень жирна, отрезывают самый жир; ибо оный не успевает просохнуть вместе с другими частями, a только загоркнет.
В сие время гала в речку красная рыба в великом множестве. Я из любопытства велел по утру закинуть небольшой невод, которым однако же за один раз вытащили более двух тысяч рыб, хотя множество выкидали назад, a матню выворотили и выпустили из оной всю рыбу; ибо не возможно успеть вычистить большего количества оной в сушки, или двое, a на третьи рыба непременно испортится. Притом люди не в силах притянуть с таким множеством рыбы невода к берегу, или должны изорвать оный.
В 5 часу утра отправился я домой.
Сего числа к вечеру, получив остальные от Баранова бумаги, снялись мы во время штиля с якоря, и отойдя помощью буксира к лесному островку, опять в небольшом песчаном заливе легли на якорь.