Симпатичная пухленькая доктор в очках осмотрела дрожащую от волнения пациентку, и принялась что-то печатать на компьютере. Васька, одевшись, робко пристроилась на краешке стула и принялась ждать вердикта.
Наконец, врач перевела взгляд с монитора на посетительницу, взгляд ее был немного странным – то ли сочувствующим, то ли осуждающим.
– Ваши анализы… Могу ли я поинтересоваться, отец вашего ребенка – амбиморф?
– Да.
– К сожалению, в этом случае мы не можем вас наблюдать. И направление на прерывание беременности я не смогу вам выписать, не имею права. Вы же, наверное, будете прерывать?
– Н-н-наверное, я еще не решила, – неуверенно ответила Василиса.
Гинеколог снова сердито блеснула очками.
– То есть как это не решили? Вам быстрее надо решать эту проблему, беременность – прямая угроза вашей жизни. Неужели вы не в курсе?
– В курсе, но я думала, вдруг…
– Ой, ну что за детский сад! Девушка, руки в ноги, и бежать вот по этому адресу, там вас еще раз осмотрят, и там же все сделают.
Василиса дрожащей рукой взяла визитку, которую протягивала ей врач.
– А что это за место?
– Это специализированная клиника для амбиморфов. Вам не к нам нужно было идти, а сразу туда.
Васька перепугалась.
– Мне нельзя туда! Я хочу в обычной клинике все сделать, у вас.
– Девушка, родненькая моя, да я же вам говорю – не могу я вам направление выдать. Уже два года как постановление Минздрава вышло – обо всех случаях беременности, в которых отцом ребенка является амбиморф, в обязательном порядке сообщать в специальную комиссию, а уже она решает после обследования и выяснения всех обстоятельств, оставлять ребенка или нет.
– Как же так? А если кто-то не хочет или не может рожать? А если беременность – результат изнасилования?
– Ну это вы уже не у меня спрашивайте, а у этих умников из Минздрава. Если бы у вас обычная беременность была, то и вопросов бы не было – хотите – рожайте, хотите – нет. А раз уж вы умудрились от амбиморфа забеременеть, то придется вам идти в их клинику.
– А вы им сразу сообщаете, да?
– Обязаны в течение двух дней сообщать, так что послезавтра к вечеру информация уже поступит к ним. Если вы не явитесь туда к среде, то, боюсь, они сами заявятся к вам.
Доктор теперь уже сочувственно глядела на Василису, даже стекла очков, казалось, стали сверкать не так строго и холодно, как раньше.
– Спасибо.
Василиса поднялась и медленно пошла к двери.
Нет, она прекрасно понимала, почему амбиморфы настояли на том, чтобы редкие случаи беременности наблюдались и прерывались в их клинике. А вдруг чья-то предназначенная пара сбежит, будучи беременной? Или обычная женщина из сентиментальности решит сохранить ребенка и погибнет?
Был, был резон в этом странном распоряжении чиновников, безусловно, принятом под давлением амбиморфов. Но Василисе все равно было до чертиков обидно, что и здесь лишили ее права выбора. Решит Андрей, что ребенок ему важнее и все, пиши Василиса завещание. Или, наоборот, заставит ее прервать беременность, а она еще сама не решила – прерывать или нет. Это должно быть ее решение!
А может быть, Андрей вообще отнесется к этому, как к некой досадной случайности, не стоящей выеденного яйца? Фальшиво посочувствует Ваське и отделается от нее, отправив на операцию. Вполне может быть, ведь он теперь снова с Лерой.
Васька медленно брела по улице в сторону остановки. Не радовали ее ни яркие новогодние гирлянды, свисающие с козырьков крыш, ни новогодние витрины. Город готовился к очередному новогодью – пьяному, бесшабашному и безудержному, в котором случаются всякие небывалые чудеса. Сейчас бы бродить по магазинам, присматривая подарки для родных и близких, разглядывать убранство новогодних елок, да мечтать о самом несбыточном, которое уж в новогоднюю-то ночь обязательно должно сбыться!
Василисе было страшно, впервые в жизни она стояла перед таким тяжелым моральным выбором – оба решения были фатальными, какое бы из них она не приняла, ей придется рано или поздно пожалеть об этом. Аборт при первой беременности – это всегда риск, даже в хорошей клинике и без негативного фактора в виде отца-амбиморфа. Сможет ли она потом иметь детей? Но самое главное – девушка никак не могла воспринимать растущего в ее лоне ребенка как нечто чужеродное и абстрактное. Она пыталась, но безуспешно – при мысли о том, что этому волшебству внутри нее могут нанести вред, ладони непроизвольно оказывались на животе, пытаясь прикрыть дитя от жестокого чужого вторжения.
А если Волков заставит ее сделать аборт? Сможет ли Васька его простить за это когда-нибудь? Наверное, это правильное и взрослое решение с позиции здравого смысла, но Боже мой, как же ноет и мечется душа!