— А между прочим, я не шутил.
— В смысле?
— Про подарок.
Я покосилась на его довольную физиономию, фыркнула.
— Ну покупай, если тебе очень хочется. Я же не могу запретить.
— А я думал, ты будешь возмущаться.
— Ну уж нет. Тебе это удовольствие доставляет.
Коул засмеялся.
— Да, это правда. Ты так… забавно пыхтишь, когда возмущаешься.
Забавно пыхтишь… М-да. Очень романтично!
— И что ты собираешься мне покупать?
— А увидишь. Зайдём после посещения Паука в одно местечко. И отказов я не принимаю! Я тебе и так две тысячи, считай, должен.
А-а-а, понятно. Значит, это не подарок, а способ отдать долг и успокоить собственную совесть. Кстати, странно, что у Коула она вообще есть…
— Не боишься? — спросил вдруг эльф, и я посмотрела на него с изумлением.
— Чего?
— Не чего, а кого. Паука. Неприятный типчик.
— Ерунда, — я фыркнула. — Во-первых, он клялся. Во-вторых, он постоянный клиент матушки Розы, и если со мной что случится, она его порвёт на лоскутки.
— А в-третьих? — поинтересовался Коул, когда я замолчала.
— А в-третьих, бывают типчики и понеприятнее Паука. Поверь, я видела таких среди клиентов матушки Розы.
Коул скривился.
— Зачем же… спать с такими типчиками? Неужели настолько много платят?
— Дело не в этом. Таким типчикам тоже надо… сбрасывать энергию, и если не будет борделей, они пойдут куда-нибудь ещё. Разгромят какой-нибудь кабак или изнасилуют кого-то. Уж лучше пусть в бордель ходят. Тем более что матушка Роза за такими типчиками следит, чтобы лишнего себе не позволяли… Но тебе, наверное, не понять.
— Почему? Я понимаю, — сказал Коул, продолжая брезгливо кривиться.
Я улыбнулась. Нет, эльф, ты не понимаешь главного — убирая грязь, невозможно не испачкаться самому. Но кто-то ведь должен её убирать?
А ты просто не понимаешь разницы между тем, кто убирает, и тем, кто пачкает. А ведь она принципиальная…
*
Когда мы явились в лавку к Пауку, по его лицу ничего невозможно было прочитать. Он только внимательно оглядел нас с Коулом, кивнул, хотя изначально уговор был лишь обо мне без всяких эльфов, и произнёс:
— Идите за мной.
За столом Паука, скрытая стеллажами, оказалась небольшая дверь, а за ней — узкая витая лестница вниз, видимо в его мастерскую. Я с любопытством оглядывалась по сторонам: серые каменные стены, магические светильники в оправе из витого металла, размещённые слева и справа друг напротив друга и освещающие каждый метр лестницы.
В конце пути нас ожидала небольшая круглая комната, полная шкафов с книгами, банками-склянками, аппаратами непонятного происхождения и прочего артефакторского хлама, назначение которого я не сумела бы понять, даже если бы очень постаралась.
У дальней стены, возле растопленного камина, где горел сильный огонь, стояло большое и широкое кресло. На одной из его ручек висел зелёный клетчатый плед. И я почему-то очень легко представила, как по вечерам Паук садится в это кресло, укрывается пледом и читает какую-нибудь книгу. Это был его уголок, его логово, где он любил отдыхать, — я была в этом совершенно уверена.
Между тем, пока я оглядывалась, артефактор поставил посреди комнаты стул и указал мне на него.
— Садись.
Я послушно села, расправила юбку. Коул настороженно наблюдал за Пауком, который в это время подходил к шкафу, распахивал створки и рылся в одной из коробок.
Что-то в этот момент меня кольнуло. Что-то в выражении лица Коула… Но только я собиралась поймать мысль, как она со свистом улетела. А Паук, обернувшись, подошёл ко мне и начал цеплять на руки и на ноги какие-то странные прищепки. Такую же прищепку прицепил себе на запястье, потом повесил мне на шею тонкую золотую цепочку с зелёным камнем в оправе из серебряных листочков, сел в кресло за моей спиной и сказал:
— Значит, так. Ты, эльф, сейчас будешь пытаться прикоснуться к Шайне. Амулет, который я на неё надел, должен блокировать прикосновения. Но рассчитан он на человека. Тяни к ней руку, не бойся, он не бьёт в ответ, только блокирует. Будешь чувствовать сопротивление, но всё равно тяни, пока не коснёшься её.
Вообще-то мне не очень хотелось, чтобы Коул до меня лишний раз дотрагивался. Но раз уж я обещала…
Эльф тоже выглядел не слишком довольным, но послушался. Поднял руку и начал тянуть ко мне ладонь. Выглядело это безумно интересно — и вроде бы нет ничего впереди, кроме воздуха, а Коул будто бы в чём-то вяз, как муха в варенье. И лицо у него стало напряжённое, тёмные глаза сощурились, на виске вздулась вена, по лбу потёк пот. Ничего себе амулетик… Интересно, кому может понадобиться избегать прикосновений? Жене, которая не хочет спать с мужем, что ли?