Дэрил убьет этого мужчину, заставит страдать, ответить за все это дерьмо. Рик будет умолять его о пощаде.
Толчки становятся сильнее, резче, член как будто увеличивается внутри, максимально растягивая непригодные для этого мышцы. Боль практически невыносимая, но становится хуже, когда внутри растекается тепло, как соляной раствор на едва зажившую рану. Дэрил стискивает зубы, до крови прокусывая губу, пытаясь не завыть. Это была большая ошибка со стороны Рика, очень большая! Теперь Диксон сделает ему максимально больно.
Мужчина медленно выходит, давая возможность вдохнуть такой необходимый кислород. Становится хоть немного легче. Хотя чужое семя все равно болезненно жжет внутренности, как будто разъедая их. Оставляя недолгую метку на теле и вечную - на психике. Вряд ли Дэрил скоро отойдет от этого. Он валится на камень, тяжело дыша, разгибая онемевшие ноги. Но пускай Дэрил сейчас выглядел жалко, с текущей по подбородку слюной, с растянутой, покрасневшей задницей, в глазах его плескалась настоящая ярость. Никто не смел творить подобное с Диксонами.
Рик снова что-то певуче произносит торговцу, крутя браслет Дэрила, видимо, пытаясь его снять. Решил обогатиться? Вот только Диксон отлично знает, что эту побрякушку так не снять. Проще было ему просто отрубить руку. До Рика это тоже в какой-то момент доходит, и он отпускает его, даже помогает перевернуться, хотя это ничуть не смягчает тяжесть его ужасного поступка.
На лице у мужчины появляется как будто виноватое выражение. Он внимательно смотрит Дэрилу в глаза, пытаясь что-то передать, прикасается к волосам, слегка поглаживая их. Но Диксон дергается, раздраженно рычит, стараясь хотя бы зубами ухватить этого урода. И ведь получается.
Острый клык вспарывает кожу у большого пальца, на камень падают крупные капельки крови, и тут же от ошейника идут первые электрические импульсы, но Дэрил ни чуточку не жалел из-за своего поступка. Он с удовольствием облизывается, смотря прямо в глаза мужчины. Не на того напал. Мужчина выдерживает его взгляд, прижимается губами к ране, собирая кровь. А в глазах появляются предупреждающие огоньки. Он как будто говорил: «Я не так прост, как ты думаешь». Вот только и Диксон не слабак. И Дэрил готов был это доказать, нужно было только освободить руки.
Рик ловит кинутый в его сторону сверток, доставая из него ботинки и штаны. Похоже, свою одежду Дэрил потерял навсегда. Зато сейчас его должны развязать. И как только они это сделают… О, у него большие планы на этих двоих. Можно было взять тот самый нож, которым его обрили, и отрезать Рику член, торговцу-то Диксон просто свернет шею, так, чтобы почувствовать, как хрустнут его позвонки. Но «хозяин» так просто не отделается.
Однако Рик как будто чувствует, даже не собираясь отпускать, самостоятельно надевает на него штаны. Заставляет приподняться, чтобы натянуть их на бедра. И в этот раз Дэрил не сопротивляется, хотя так и подмывает дать мужчине по яйцам, когда тот шнурует ботинки, зажав пятку между коленями. А ведь было бы так легко. Он бы просто раздавил его яйца.
Мужчина легко поднимает его, ставя на ноги, хотя на них не так просто удержаться. Колени жалко дрожат, а в животе снова покалывает, словно кто-то залил туда бетон. Неприятно жжет, но Дэрил просто не знает, как нужно чувствовать себя, когда тебя трахнули, предполагая, что это нормально.
— …
— Я тебя убью, урод, — ничуть не стесняясь, говорит Дэрил, смотря ему в лицо. — А на труп нассу.
— …
Рик мотает головой в сторону прохода, показывая, что пора идти. Вот только что он будет делать, если Дэрил откажется? Мужчина сжимает ладонью под локтем, толкая вперед, заставляя идти, просто для того, чтобы не упасть носом вперед и не разбить собственную голову. Несмотря на все пережитое, Диксон все еще хотел жить, и даже больше, чем когда-либо.
Они возвращаются в ту самую большую пещеру, Рик толкает его дальше, не давая осмотреться. Да и чего он там не видел? Нет, вещи, конечно, необычные, но тех, кто бывал на Марсианском базаре, сложно удивить. Правда, Дэрил все же кое-что отмечает для себя. На прилавках практически не было металла, в основном дерево или кости, но больше всего продавали именно рабов и немного животных.
Кстати, о рабах. Дэрил внимательно рассматривает их, замечая в основном все такие же скучающие, безразличные лица мужчин, но никогда женщин и никаких инопланетян. Некоторые из рабов были активнее, они приподнимались с пола, выгибались, демонстрируя себя, жалкие, никчемные. Дэрил раздраженно фырчит, отворачиваясь.
Хорошая такая планета. Необитаемая, да? Разумная жизнь, работорговля. Да и на Диксона они среагировали не так уж и бурно. А значит, он не первый здесь инопланетянин. Становилось все интереснее и интереснее.
Палатки становятся больше. Они проходят мимо загонов с животными, немного похожих на земные, так что Дэрил приблизительно понимал, для чего они. Например, коровы, покрытые длинной грязно-оранжевой шерстью, с изогнутыми назад толстыми рогами. Рик толкает его дальше, не давая смотреть по сторонам, заставляя двигаться быстрее. Мужчина что-то недовольно бормочет, подгоняя. И чего это они начали так торопиться?
Наконец-то они выходят практически к концу рынка, через огромный вход в пещеру видны толстые стволы деревьев, вытоптанная широкая тропинка с большими лужами. И никакого города. Дэрил озадаченно хмурится, смотря на эту картину. Боль как-то уходит на второй план, как и усилившиеся ощущения в животе. Но Рик вновь не дает ему смотреть.
Он хватает Диксона, утягивая в сторону очередного загона, где перетаптываются странного вида животные. Чем-то они напоминали собак, только больших, очень больших. Огромная голова, с огрызками ушей, короткая морда, торчащие длинные зубы, плотная синевато-серая шесть, и три пары мощных лап, которые, скорее всего, позволяли этому животному развивать просто невероятную скорость. Дэрил не удивился бы, если бы оно спокойно лазило по деревьям.
По затылку бегут тревожные мурашки. Особенно когда одна из тварей парой прыжков оказывается рядом, тычется Рику в живот, выпрашивая ласки, а с его рта течет мутная слюна. Смешной короткий хвостик виляет из стороны в сторону, показывая радость животного, однако все девять маленьких глаз пялятся на Дэрила, внушая серьезное такое опасение, что стоит Рику отвернуться, как эта тварь с удовольствием проглотит его, даже ботинок не оставив. Диксон читал про них, правда, названия он не помнил. Тварь-пес, можно было и так, были одними из многих хищников этой планеты. Быстрые, ловкие, стоило попасться группе таких тварей, то можно было уже прощаться со светом. Живыми они не отпускали. И это существо сейчас так ластится к Рику, словно тот его мамашка…
— … — говорит мужчина, похлопывая холку животного.
Что он хотел? Рик снова кивает на тварь и хлопает по хребту. Хочет, чтобы он забрался наверх? Но как? У Дэрила были связаны чертовы руки.
— Гребанный урод, — рычит он. — Как я, блядь, должен это сделать? Развяжи меня! Ох…
Дэрил тяжело выдыхает, когда Рик, обхватив его за ноги, с тяжелым кряхтением перекидывает его через тварь. В живот вжимается твердый хребет, делая боль просто невыносимой. В нос лезет вонючая шерсть, не дающая нормально дышать. И всю дорогу ему придется так трястись? Дэрил сцепляет зубы, скрипя ими, осознавая, что так и будет. Он, по мнению Рика, чертов мешок угля или вообще малополезного хлама, видимо.
Диксона вжимает в животное, когда тот делает первый прыжок, больно, чертовски. Перед глазами темнеет, а из носа, кажется, течет кровь, в ушах шумит. И Дэрил просто тупо отключается.
========== III. Неправильный выбор ==========
Рик, как и каждый на этой планете, мечтал о семье, и чем старше он становился, тем навязчивее было это желание. Как человек, имеющий определенное влияние в своей деревне, он ощущал и давление других людей, поговаривающих, что пора бы уже подарить им еще одного ребенка, и лучше, если бы это была девочка.
Всему были причины. Янус не был приветливой планетой. Животные, которых порождала эта земля, очень уж хотели расправиться с немногочисленной популяцией разумных существ. И у них это получалось. Не было месяца, чтобы на деревню не напали и не унесли жизни хотя бы двух мужчин. Может, к счастью, а может, и наоборот, в основном рождались мальчики, способные защищать свои дома, но… когда одна женщина на сто мужчин, это становится проблемой и приходится выкручиваться.