Вот гады! Хотя, логика имеется… Любишь кататься, люби и саночки возить. Хочешь чтобы к тебе относились как к взрослому — докажи. Гм… Дилемма. Ощущать боль и страдать, за то чтобы иметь возможность получать в игре какие-то плюшки для взрослых? Смешно, да? Но, если вспомнить реалистичность того, что я успел увидеть… Черт, черт и еще раз черт! О, искушение… Вот так примешь поспешное решение, а потом локти изгрызешь, жалея что нельзя вернуть время вспять. Ладно, уговорили. Пусть остается, как было. Оставим единственный шанс изменить настройки до того момента, когда реально прижмет.
«Выйти»
(Желаете сохранить настройки аккаунта «по умолчанию?)
«Да»
(Внимание. Персонаж Максим ожил. Желаете войти в игру?)
«Да»
Жму кнопку и, как только мир перед глазами начинает меняться, не дожидаясь фокусировки, резко отпрыгиваю в сторону. Вернее, пытаюсь… Но что-то дергает меня за ногу, и я падаю на пол. Да, да… Не на пыльную дорогу, не на поросшую травами обочину, а на сырой и холодный каменный пол.
Мотаю головой и оглядываюсь по сторонам. Темная комнатушка. Стены — дикий, неоштукатуренный камень. В одной стене, высоко под потолком махонькое, духовое окно. В той что напротив — тяжелая, кованая железом дверь. Я сижу в углу, на куче дурно пахнущей, гнилой соломы. Полностью голый и жутко грязный. Ноги в тяжеленных дубовых колодках, а сами оковы прикованы толстой цепью к железному штырю, вбитому в пол посредине камеры.
Абзац!
Нет, вполне возможны варианты, но могу поставить рубль против сотни баксов, что я в тюрьме. М-да, ничего не скажешь. Богиня удачи таки ко мне не равнодушна. То под колеса кареты бросит, то в кутузку засунет. Интересно, в следующий раз я где воскресну? Прямо на эшафоте, в тот момент, когда палач опустит топор?
Вибрирующий и подпрыгивающий на груди мобильник пробился сквозь игровое отрешение, и я, не выходя из игры, снял шлем. Имелась такая опция. Часто использовать не рекомендовалось врачами, но мало ли что? Вдруг человеку плохо станет? Не ждать же, пока он пройдет всю процедуру выхода и сохранения?
Надо всего лишь закрыть на минуту глаза, чтобы мозг быстрее адаптировался. В этом случае игрок отделывался секундной потерей ориентации, а персонаж усаживался на землю и впадал в спячку. А поскольку в данный момент Максим и так сидит, причем, в обоих — буквальном и переносном — смыслах, то экстренный выход даже на игровом процессе не отразится.
Звонил снова сын.
— Что-то случилось? Я уже в игре, а ты отвлекаешь…
— Вообще, это я хотел тебя спросить, что случилось?
— Не понял?
— Мне только что отзвонился Андрюха. Он же думает, что это я играю. С достижением поздравлял. Говорит, уникальный случай… Только вошел и сразу баг обнаружил… Руководство премию обещало. А я не в теме. Колись, чего ты там такого героического уже совершить успел?
— Под карету попал…
— Да, ладно, батя. Не дуйся. Я серьезно…
— И я… Теперь думаю, опровержение в газету писать или так оставить?
— Чего? Какую газету?
— О-хо-хо… Теряем мы молодежь. И этот еще из лучших. Стыдно. Классику читать надо, а не только специальную литературу.
— Ааа… — хмыкнул Степан. — Это ты на Остапа Бендера намекаешь? Не сразу сообразил. Теперь понятно… Так ты, не прикалываешься? Вошел и сразу под карету? Офигеть! А куда ты вообще попал? Андрюха сказал, что игра под меня… в смысле, под тебя уникальную локацию сгенерировала. Что, кстати, тоже отмечено руководством проекта весьма положительно. Поскольку стимулирует развитие Иск-Ина.
— Этого я еще не знаю.
— В смысле?
— В самом прямом. После воскрешения мой перс оказался в каком-то зиндане. Голый. На ногах колодки, окошко высоко. Так что, как сказал классик, пока для меня весь мир — тюрьма.
— Театр…
— Не умничай.
— Обалдеть… — сын помолчал, подумал и прибавил. — Ну ты, батя, даешь… Летчик-испытатель, блин. Ты поаккуратнее. Не поломай игрушку. Знаешь сколько в нее миллионов вбухали?