Амалию сотрясла дрожь.
«Бабур, шар, иблигали», — мысленно повторила она.
И в тот же миг ярчайшая молния, державшаяся в небесах целую минуту, погасла, и с её исчезновением сгинул окутывавший Амалию огненный кокон. Комната снова погрузилась в полумрак. В ушах вампирши ещё какое-то время звучали отголоски громовых раскатов, но вот смолкли и они. Только тогда до её сознания долетел крик обезумевшей Ирины.
Девушка каталась по полу и беспрерывно кричала. Немногим более часа пробыла Амалия в её теле, но и этого короткого времени хватило, чтобы вызвать сильнейшее расстройство её рассудка.
«Как же это я сразу её не прирезала?» — раздражённо подумала вампирша, подбирая с пола нож.
Она наклонилась над несчастной и, изловчившись, вонзила клинок в сонную артерию. Затем навалилась на содрогающуюся Ирину, крепко обхватила её руками и приникла ртом к ране на шее.
И в этот миг в комнате зажёгся свет. Это вошедший Владислав нащупал на стене выключатель.
Глава восемнадцатая,
в которой Амалия пытается колдовать, но в итоге вынуждена выпрыгнуть из окна
Открывшаяся картина ошеломила молодого человека. Учёный филолог Синцевецкий, раскрасневшийся, всклокоченный, с безумными глазами, сосал кровь из перерезанного горла собственной дочери! А рядом лежал ещё один труп…
— Он сумасшедший, сумасшедший… — прошептал поражённый сыщик.
Амалия вздрогнула, в испуге отпрянула от своей жертвы. Ещё один незнакомец! Откуда он взялся? Как видно, небесные силы, наложившие на неё проклятье, не желают оставлять её в покое…
Вглядевшись в вошедшего, она узнала Владислава. Кривая усмешка раздвинула её губы, рука нащупала рукоятку ножа. Если этот мальчишка и в самом деле оказался здесь по воле небес, то что ж, она готова восстать против них! Она жаждет жизни, настоящей человеческой жизни, а не призрачного прозябания в тёмном склепе, и потому будет драться за свою телесную оболочку. В крайнем случае она всегда успеет трижды выкрикнуть три волшебных слова, снимающих с неё проклятье. Её душа освободится и, как и души тысяч умерших, обретёт вечный покой.
Не сводя с Владислава глаз, она медленно поднялась с пола.
Молодой человек похолодел, увидев в дрожащей руке филолога нож.
— Гражданин Синцевецкий, вы пили кровь, — пробормотал он.
— Да, милый юноша, пил. Такая уж моя участь…
Амалия крадучись надвигалась на пришельца, заодно пытаясь рассмотреть, один он или ещё кто-то есть за его спиной.
Владислав схватил табуретку и сделал ложный замах. Амалия нагнулась. Спустя мгновение табуретка полетела в неё и сбила с ног. Получив секундную передышку, Владислав ретировался в прихожую. Там в углу стояли лыжи. Он подскочил к ним, схватил палку и обернулся к безумцу.
— Не двигайтесь, Синцевецкий! — крикнул он. — Ещё одно движение — и я проломлю вам голову!
Амалия кошкой метнулась на него. Брошенная Владиславом лыжная палка задела её лицо, оставив на нём рваную отметину. В последний момент Владислав успел перехватить руку вампирши, сжимавшую нож, и с силой стиснул её, уворачиваясь от ударов, которые Амалия норовила нанести ему свободной рукой, и постепенно выкрутил ей локоть за спину. Владислав был крепче, сильней Синцевецкого, к тому же знал приёмы самбо. И уже через несколько минут, сваленная ловкой подсечкой, Амалия лежала на полу, уткнувшись носом в линолеум. Владислав сидел на ней, придавливая её коленями, и крепко сжимал вывернутую руку.
Нож выпал из разжавшихся пальцев вампирши. Владислав ударом ноги отшвырнул его подальше.
— Лежите тихо, Синцевецкий, — прохрипел он, — и не дёргайтесь, если не хотите, чтобы я сделал вам больно.
— Не хочу, не хочу… — заскулила вампирша.
В отчаянии, не зная, что предпринять, она стала исподволь воздействовать на сознание Владислава. Она знала, что во время грозы её колдовская сила растёт, и, хотя сейчас она была в теле человека, сила и на этот раз должна была проявить себя.
Амалия посылала настойчивые импульсы в сторону своего победителя, и тот наконец почувствовал, что его клонит в сон.
«Мне только заснуть не хватало! — мысленно воскликнул он, распахивая смыкающиеся ресницы. — Ведь этак он меня зарежет…»
Он резко выпрямился.
«Запру психа в туалете», — решил Владислав и ударил Синцевецкого по затылку.
— Подымайся! — крикнул он. — И без штучек! Ну!
Старчески кряхтя, испуская стоны и надрывно кашляя, Амалия стала подниматься с пола. Роль пожилого немощного человека ей удалась неплохо. Владислав на какое-то мгновение поверил ей и ослабил хватку.