Орк подошёл ближе, развязал мешок и показал содержимое.
— Шкурки? — я удивлённо разглядывал белый мех.
— Не просто шкурки, Константин Платонович, — улыбнулся Щербатов, блеснув золотым клыком. — Горностай! Как раз хватит сшить плащ али мантию какую. Чтобы на троне в нём сидеть и послов заграничных принимать.
— Эк ты, братец, хватил, — я усмехнулся. — Трон и горностаевая мантия только королям и императорам по чину. А я простой князь, если ты помнишь.
Бывший офеня развел руками.
— Князья тоже разные бывают, Константин Платонович. Видел я таких, что без слёз не взглянешь. Капитал в карты проиграют, имение заложат по самую крышу, денег даже на обед нет. А туда же — я, мол, князь, мне с купцами здороваться зазорно. А вы другое дело! О людях заботитесь так, что ваши крепостные даже слышать не хотят о вольной. Земли американской сколько забрали. Сами сюда приехали, а не в столице сидите. Нет, вы не просто князь! А вроде князя из былин, Владимира «Красно око», которому девять богатырей служили.
Я едва не расхохотался от такого сравнения, но тут Щербатов меня ошарашил:
— А ежели, Константин Платонович, матушка-императрица с вами не по совести поступать будет, то вы княжество можете из-под её руки забрать. Сказать, что мы сами по себе, и дело с концом. Будем русской американщиной. С вами воевать всё равно никто не решится!
— Кхм. Скажи мне, Иван Акакиевич, откуда у тебя такие мысли?
Щербатов пожал плечами.
— Многие так думают.
Ёшки-матрёшки, этого мне не хватало! Что за сепаратистские настроения? Подозреваю, это мысли не только Щербатова. Но сейчас для них не место и не время.
— Вот что, дорогой мой. Ты эти разговоры прекращай и другим скажи, чтобы помалкивали.
На лице орка мелькнуло хитрое выражение.
— Понял, Константин Платонович, всё понял. Ни словечка больше не скажем, чтобы не услышал кто зря.
— Вот и хорошо, — я посмотрел на мешок со шкурками горностаев и кивнул. — А подарок твой приму. Благодарю, Иван Акакиевич, уважил.
Прежде чем уйти, Щербатов спросил:
— Константин Платонович, а правду говорят, что архангел являлся?
— Кто⁈
— Архангел. Явился в небе над Царьградом и погрузил город в пучину морскую, дабы наказать османов. И только церкву одну оставил посреди острова. Рассказали вот, а мне что-то не верится.
— Архангела никто не видел, а город действительно ушёл под воду.
Судя по виду, Щербатов мне не сильно поверил. Но разубеждать его я не стал — без толку, людям хочется верить в чудо. Да и не с руки мне выдавать, что в роли «архангела» был я сам. А то одним Владимиром «Красно око» я уже не отделаюсь.
Глава 2
Засада
Река Танана не могла похвастаться шикарными видами. С одной стороны — топкая низменность, заросшая ёлками. С другой — холмы, сплошь покрытые лесом из тех же ёлок. Между этими холмами и широким руслом реки мои инженеры и проложили злосчастную эфирную дорогу.
— Вот, Константин Платонович, отсюда начинается.
Ванька Черницын указал на искорёженный участок. В магическом зрении он выглядел сюрреалистично, будто кто-то специально мял эфирный жёлоб, словно глину, тянул и закручивал. А потом бросил, как надоевшую игрушку.
Эфирное полотно было испорчено аршин на сто, а затем снова пошла нормальная дорога.
— Вот так, кусками, до самой Белой реки, — пояснил Черницын.
— Сколько по времени займёт сменить опоры испорченных участков?
— Ну, — Черницын поднял глаза к небу, — в прошлый раз мы за трое суток справились. Сейчас быстрее, думаю. Но когда мы у Белой реки последние меняли, первые уже снова сломались.
— Очень хорошо, — я остановился, разглядывая скомканный жёлоб.
— Чего же хорошего, Константин Платонович? — вздохнул Ванька. — Если придётся в обход через горы строить, там туннели надо делать. Работы ещё на год, если не больше.
— Хорошо, что ломается быстро — хочу посмотреть, как это происходит. Скажи, Ваня, а карту сломанных участков ты не составлял?
Черницын помотал головой.
— Нет, Константин Платонович. Как-то не подумал, что она нужна.
— Значит, придётся самому посмотреть сверху. Дмитрий Иванович! — я обернулся. — Готовь нашу «этажерку» на вылет.
Кижа не надо было упрашивать — для него полёты стали желаннее бочки рябиновки или партии в карты.
— Ставьте здесь лагерь, — приказал я Черницыну. — Сегодня осмотрю повреждения, а завтра подумаем, что делать.
Когда Киж начал собирать «этажерку» возле поезда, «деланные инженеры» бросили все дела и столпились рядом. Сначала разглядывали незнакомую конструкцию, а потом принялись громко обсуждать аппарат и незнакомые Знаки на крыльях.