— Константин Платонович, вам почитать?
Рядом с кроватью появилась Таня, вся такая домашняя, пахнущая корицей и яблоками. Я кивнул — пусть читает: и ей практика, и мне развлечение.
Александра, увидев моё согласие, тут же подала орке книгу.
— Хэээ.
— Молчите, Константин Платонович! Вам нельзя разговаривать!
Я жестом показал, что хочу пить. Рыжая тут же вылетела из комнаты, оставив меня с Таней наедине.
Орка правильно поняла мой манёвр, быстро пересела на кровать и потянулась ко мне губами. Как же я по ней соскучился!
Много времени нам не дали. Пять минут, и в дверях появилась Настасья Филипповна с подносом в руках. Таня сделала вид, что поправляет мне подушку, а я спрятал улыбку и подмигнул орке.
— Малиновое варенье свежее достала из погреба, ешь Костя обязательно. И для здоровья — крыжовенное, по-царски.
Минут пять ключница хлопотала, расставляя на столике вазочки, чашки и блюдца. Проверила, что я весь укутанный и, строго приказав не вставать, удалилась. А я и не собирался — отдыхать так отдыхать. Пожалуй, я так не лежал с самого детства. В Сорбонне переносил простуду на ногах, а здесь первый раз оказался «больным».
— Будете крыжовенное? — Таня подала мне вазочку с ярко-зелёным вареньем. — Такое мучение с ним летом. Косточки мелкие из каждой ягодки иголкой выковыряй, вместо них махонький кусочек орешка запихни, да чтобы шкурка целая осталась. А Настасья Филипповна туда вишнёвые листья кидает и водку льёт, для цвету.
Ну, если водку, тогда грех не попробовать. А действительно, вкусно.
— Ой, Константин Платонович, а вам два письма пришли! Будете читать?
Я махнул рукой — неси, девочка, естественно буду.
Первое было от Марии Мальцовой. Заводчица разливалась соловьём, как она благодарна за мою помощь. Обещала до Рождества прислать остаток хрустальных комплектов и звала приехать в гости на завод. Мол, готова обсудить новую партию, лучше заказать пораньше, чтобы без перерыва делать. И вообще, она будет рада меня видеть как самого-самого дворянина и заказчика.
Что же, можно и съездить. Тем более у меня было несколько мыслей насчёт хрустальных заготовок под эфирные дела. Лошади — это хорошо, но и другие идеи у меня есть. Пожалуй, можно и скататься до Гусь-Мальцевского, благо недалеко ехать.
Я отложил письмо и взял второе. Так-так, кто это мне пишет? Отправителем значится «Яков Петров», но рука явно женская.
Первая же строка «Привет дорогому Косте от слабого друга» расставила всё по местам — Ягужинская. Хитрая девица шифруется, чтобы никто не узнал о нашей переписке. Ну, посмотрим, что за срочные новости.
Глава 9
— Горло
Письмо от Ягужинской оказалось шарадой, впрочем, легко разгадываемой. «Наш дорогой дядюшка» — это наверняка князь Голицын. И что там у него?
«…Трудности в торговых делах под Красноярском. С другими купцами спор большой вышел, даже подрались и бороды друг другу повыдергали. Подмастерьев много побили, а товар растащили. Наш-то дядюшка больше других пострадал, теперь в печали очень».
Ага, это у Голицыных дела в Сибири где-то не заладились. Похоже, столкнулись лбами с другими родами, так что до разборок опричников дошло. Интересно девки пляшут, ничего не скажешь! Знать бы ещё, с кем он сцепился, на всякий случай. Ладно, читаем дальше.
«Денежные дела дядюшки совсем плохи стали. Так что вчерась он приказчику и сказал — долги собрать со всех, даже если отсрочку давали. А за тех собак охотничьих, что ты дядюшке привёз, молвил, не платить тебе ни копейки. Ежели ты приедешь за долгом, то говорить, что дома никого нет да уши тебе заговаривать. Обмолвился дядюшка, что ты и так сполна уже получил, а вскорости не до того тебе будет. Но почему — не сказал, только улыбался хитро».
«Собаки» это же кони, да? Ах ты ж хитрый старикашка! Денег мне, значит, платить не хочет? Вот чувствовал я, что князь сволочь, чувствовал. Как поеду в Москву, как зайду к нему на подворье…
Додумать план страшной мести я не успел.
— Дядя Костя!
В комнату ворвалась Ксюшка, подбежала к кровати и от переполнявших чувств стала прыгать рядом.
— Приехал! Приехал! А я говорила, ты сегодня вернёшься! И Тане, и сестре, и тёте Насте, и бабушке Марье! А они меня спать отправили, ждать тебя запретили. Я только проснулась и сразу поняла, что ты дома!
Девочка обняла меня и снова вскочила, не в силах усидеть на месте даже минутку.