— Повторюсь, — сказал мужчина в попытке вызволить напарницу из раздумий, — это может быть обычным совпадением. Однако… — взор Мичурина вдруг стал пронзительно серьёзным, — есть ли у тебя другие догадки?
— Нет, — уверила она. — За всё время расследования мне никак не удавалось найти взаимосвязь между жертвами.
Они двигались по узкому переулку в неизвестном Мичурину направлении. Антураж сдавливающих их зданий соответствовал беседе: эти дома не входили на главную улицу, и поэтому были слегка пыльными, а в некоторых местах легко замечалась выцветшая краска. Однако чем дальше шли Михаил с Кирсой, тем более ухоженные фасады попадались им на пути.
Предположение Мичурина также изначально казалось чересчур простым, топорным, но чем дальше Маледикта анализировала его слова, тем больше правды в них открывалось.
— Одно лишь меня гложет, — сказала Кирса, остановившись у поворота на главную улицу, — не все из пропавших грешили в открытую. Например, была одна женщина, которая травила бездомных животных… Люди Кормунда знали, что кто-то в деревне занимается этим, но лишь Ингвару, герцогине и её людям было известно, кто виновен.
— Это… — Мичурин хотел было прокомментировать услышанное самым очевидным образом, однако быстро сориентировался и остановил себя. — К слову, чем мы теперь займемся?
— Ах да… — Маледикта заметно понизила тон голоса, подошла поближе к Михаилу и посмотрела ему в глаза. — Твоя догадка оказалась удачной. В сути, она несколько меняет правила игры… Теперь я, вероятнее всего, смогу составить группу риска и следить за потенциальными жертвами. Спасибо тебе, Морок. Сделаешь ещё кое-что для меня?
— Что же? — настороженно спросил он.
— Видишь ли, — деловито начала она, — мне следует встретиться с герцогиней, чтобы обсудить новый план действий. Сможешь дождаться моего возвращения в Кормунде? Мне выделили прекрасную комнату в гостевом доме, и я провожу тебя туда и, конечно же, попрошу кого-нибудь принести тебе еды. Идёт?
6. Черное и белое
— Прошу, — вполголоса сказала девушка, несколько раз провернув ключ в замочной скважине. — Чувствуй себя как дома, Морок.
Белая ладонь Кирсы слегка толкнула еловую дверь, и та послушно распахнулась, словно осознанно подчиняясь авантюристке. Мичурин, получивший приглашение войти, сделал несколько шагов вперёд.
— Уютно… — с долей необъяснимого удивления сказал он.
Это комната действительно была уютной, но в ней не было ничего особенного: солидный деревянный шкаф, большая кровать с высоким матрасом, журнальный столик и два кресла приятного глазу бежевого цвета. На светлых стенах висели канделябры, экипированные отнюдь не свечами, а странными желтоватыми кристаллами.
— Кажется, — задумчиво начал Мичурин, — я никогда вживую не видел гостиничных номеров. Ощущение, будто я попал в какой-то фильм или сериал...
— Опять ты используешь выдуманные слова… — устало вздыхала Кирса, неспособная поддержать этот разговор. — Как бы там ни было, располагайся!
Комната Маледикты находилась на последнем этаже приметного трехэтажного здания, которое в Кормунде именуется гостевым домом. Оно располагалось на главной улице, поэтому вид из окон напоминал яркую картину германской деревни, нарисованную фэнтези художником.
— Я надеюсь, сильно по мне скучать ты не будешь, — без энтузиазма отшутилась Кирса, пытаясь скрыть своё беспокойство. — Я хочу быстрее отправиться в путь, поэтому вынуждена с тобой временно попрощаться. Можешь прилечь или присесть. Чуть позже тебя покормят.
— Хорошо, спасибо... — чувствуя себя ребенком, требующим заботу, неуверенно ответил Мичурин. — Помню, что ты просила сидеть здесь до твоего возвращения. Сколько тебя ждать?
— Три или четыре часа. Боюсь представить, чем ты будешь себя всё это время развлекать…
— Я не из тех людей, которым постоянно нужно развлечение, — признался Михаил, желая успокоить напарницу. — Просто просидеть четыре часа не так уж и сложно.
— Хах! — ехидно усмехнулась пурпурноволосая, выдержав несколько секунд паузы. — После этих слов я ведь не найду тебя повешенным на покрывале, правда?