— Больной ублюдок, — говорит она с резким смехом.
Поскольку я впервые официально встречаюсь с Уиллоу, у меня есть время, чтобы по-настоящему рассмотреть ее.
Она действительно отличается от Саши. Исчезли длинные пышные каштановые волосы, исчезла кокетливая миловидность и чертова невинность. Уиллоу Линч - крепкая штучка, маленькая, но худенькая, бледная как кость, ее волосы черные. На ней рваные черные джинсы и выцветшая кожаная куртка поверх черного джемпера, на ногтях - сколы черного лака. Тушь размазана по глазам, а волосы завязаны в беспорядочный хвост.
Единственное, что осталось от Саши, - это, конечно, ее ядовитые глаза и плотский рот в форме сердца, мягкий и мясистый, как ягода, которую можно раздавить между пальцами.
Ее искалеченная нога хлюпает под моей ногой. Я убираю ее, глядя на лужу густой крови, медленно собирающуюся под ее ногой.
— Как ты думаешь, сколько крови ты потеряла? — спрашиваю я ее разговорным тоном.
Она корчит ужасную гримасу, бескровные губы широко улыбаются, маленький шрам на верхней губе розовеет.
— В десять раз больше крови, чем ты потерял, — говорит она, — когда мы встречались в прошлый раз.
— Ты думаешь, моя месть завершена? — спрашиваю я тоном ложного удивления. — Просто так?
— Чего еще ты можешь хотеть?
Я приседаю рядом с ней. С близкого расстояния я вижу, что все ее тело дрожит, в глазах - тошнотворный блеск, а лицо покрыто пленкой пота. Чудо, что она не потеряла сознание от потери крови, но это не совсем неожиданно, и я доволен ее стойкостью. Ее будет не так-то просто сломить, а я так люблю бросать вызов.
— Я хочу заставить тебя пожалеть, что ты не убила меня, — говорю я ей, на этот раз совершенно искренне.
— Ты ни черта не сделаешь, — говорит она. — У тебя не хватит на это сил.
Я достаю правую руку из кармана. Игла поблескивает на черной коже моего сжатого кулака, и я наблюдаю за Уиллоу, наслаждаясь моментом, когда она заметит иглу, наслаждаясь легким расширением ее глаз, дрожью, сотрясающей ее плечи. Взяв ее лицо в левую руку, я заставляю ее посмотреть на меня.
— Давай узнаем, да?
Она плюет мне в лицо, холодная слюна попадает мне на щеку. — Сделай все, что в твоих силах, Лука.
Я втыкаю иглу в ее шею, нажимая на поршень большим пальцем. Все ее тело застывает, а глаза блестят, как нефтяные пятна. Я улыбаюсь ей - улыбкой, полной предвкушения.
— С удовольствием, Линч.
12
Глубокая чертовщина
Уиллоу
Я просыпаюсь, словно выкапываюсь из самой мягкой и теплой могилы. Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз так хорошо спала. Мое зрение расплывается и расфокусируется на долгий миг, пока я отгоняю сонливость.
Я лежу на твердой поверхности темного дивана. В камине горит огонь - настоящий огонь. Стена из темного камня, гладкий пол с квадратным серым ковром, большой низкий стеклянный стол.
Я поднимаюсь на ноги, чтобы получше рассмотреть обстановку, и облокачиваюсь на спинку дивана. Темная мебель, просторное помещение, стена из черных зеркал - нет, не зеркал, а окон. Слева от меня, у камина, сидят три тени, словно обсидиановые статуи.
Три огромные собаки с заостренными ушами, длинными мордами и умными глазами. Черные доберманы, наблюдающие за мной с терпением хищника, который ждет, когда его жертва оступится, прежде чем наброситься.
Но, конечно, я уже оступилась, и нападение уже произошло. Мои воспоминания обретают форму. Бег, собака, укус. Вместе с воспоминаниями приходит новый прилив боли, пульсирующей в ноге.
Я смотрю вниз: джинсы исчезли. Я в черных трусах и джемпере, а правая нога обмотана хрустящими белыми бинтами, закрепленными булавками. Профессиональная работа.
Подняв руку, я слабо ткнула воздух средним пальцем в сторону собак.
— Идите в жопу, — говорю я им. Тот, кто за это отвечает, поймет, что я обращаюсь к нему.
— Не груби моим собакам, — раздается голос у меня за спиной.
Я не оборачиваюсь: в поле зрения попадает Лука Флетчер-Лоу. В руках у него два бокала, в них по большому пальцу янтарного ликера. Его движения настолько медленны и неподвижны, что алкоголь не успевает даже опрокинуться в бокалы, когда он садится напротив меня. Он ставит бокалы на две подставки, одну на моей стороне стола, другую - на своей.
Он жестом показывает на бокал, как бы приглашая к действию, и я поднимаю брови.
— Правда? Ты думаешь, я выпью все, что ты мне предложишь?
— Если я захочу накачать тебя наркотиками, Уиллоу, у меня есть еще одна игла в кармане и еще несколько, откуда они взялись. Здесь не средневековый королевский двор, и я не какой-нибудь коварный герцог-предатель. Мне не нужно отравлять твой напиток.
— Что ты мне дал? — спрашиваю я, потирая виски.
Сонливость проходит, но боль наваливается с новой силой. Не только в ноге, но и в боку, голове и шее, куда он вонзил нож.
— Просто хорошая вежливая доза пропофола, — говорит Лука с любезной улыбкой. — Ничего такого гламурного и драматичного, как твой пропроксин.
— Такой джентльмен.
Судя по этому месту - обилию пространства, скудному, мрачному декору и трем собакам, ждущим у широкого очага, Лука вернул меня к себе. Я не думала, что он так поступит, я не представляла его как существо с домом. Можно подумать, что кто-то вроде него обитает в каком-то теневом пространстве между различными слоями ада.
Боль, бьющая меня прямо сейчас, отвлекает, но не настолько, чтобы помешать мне осознать, что я в дерьме.
В глубоком, глубоком дерьме.
Я и раньше выбиралась из плохих ситуаций, но никогда не оказывалась в такой ловушке. Для этого потребуется изобретательность, необычайные способности к манипулированию, сила или некий deus ex machina удачи и везения. Возможно, все это вместе взятое.
Я выхватываю стакан из подставки и захлопываю его обратно. К черту. Алкоголь может хоть немного избавить меня от боли. Он обжигает с ног до головы, но от него я сразу становлюсь бодрее и живее. Я откидываюсь на спинку стула и встречаю взгляд Луки.