- Ну и дела! – покачал головой МакГрегор. – Тогда они никогда не найдут Орфео. Проще отыскать слона на луне!
- Что же, я бы сказал… - начал Джулиан.
- О, Господи! – простонал МакГрегор. – Я узнаю́ этот взгляд! Ты уже решил взять эту уже запутанную сеть и навязать на ней гордиевых узлов!
- Я просто предполагаю, - мягко сказал Джулиан, - что власти, газеты и родственники Мальвецци пропускают самую интригующую возможность.
- Какую это?
- Что Орфео не убивал маркеза.
- Но он сбежал сразу после убийства и как сквозь землю провалился. Если бы ему было нечего скрывать, он был так себя не вёл.
- У человека могут быть причины скрываться, кроме совершенного убийства. Но меня интересует не столько то, что я читал об Орфео, сколько то, что я знаю о родственниках маркеза. Мальвецци – очень неспокойная семья. Лодовико никогда не ладил со своим сыном. Он жестоко поссорился с его женой, после того, как она сбежала с певцом Валериано. С братом они по разные стороны политических баррикад. А вторым браком он женат на очень молодой и, говорят, очень красивой женщине, которая могла быть не прочь овдоветь.
- Откуда ты так много знаешь о них?
- В Италии это знают все. Итальянцы непохожи на нас – они не стыдятся и не сдерживают своих страстей. Мы опускаем полог над нашими любовными историями и семейными неурядицами. Итальянцы же любят и ненавидят беззастенчиво. Я не подозреваю никого из родственников маркеза больше других – я никогда их не встречал. Но с маркезом я был знаком.
- Был знаком? Когда?
- Несколько лет назад, когда жил на континенте.
- И что он за человек?
Джулиан задумался.
- Он был настоящий колосс – больше шести футов росту, широкоплечий с гривой тёмных волос с сединой на висках, крючковатым носом и почти золотыми глазами. Высок ростом и так полон жизни, что удивительно, как один кусочек свинца мог выбить её из него. И горд как Люцифер. Впрочем, он забывал свои вельможные предрассудки, когда встречал кого-то, кто искренне бы любил музыку. Если торговец фруктами вразнос или слуга в кафе мог сказать что-то хвалебное о гаммах Каталани или трелях Веллути, он становится его другом. Я был очень молод и не знал в Милане почти никого, но я кое-что понимал в музыке – это давало мне возможность подолгу говорить с ним.
- Он определённо произвёл на тебя впечатление.
- Я думаю, он производил его на всех своих знакомых. Ещё я думаю, что он был из тех людей, которые наживают врагов, потому что не дают пощады тем, кто перейдёт им дорогу.
- И возможно он сделал себе врага из этого Орфео, - сказал МакГрегор.
- Возможно. Газеты почти ничего не говорят об их отношениях или причинах, по которым Орфео мог бы убить его.
- Что же, должен признать, что ты меня заинтересовал. Очень хорошо, что ты едешь в Италию – там ты узнаешь, чем всё кончилось, и сможешь мне написать.
- Да, - весело сказал Джулиан. – Я дам вам знать, что произойдёт.
МакГрегор прямо посмотрел ему в глаза.
- Кестрель, о чём ты думаешь? Что ты намереваешься делать?
- Что же, как вы помните, у меня есть некоторый опыт в расследованиях…
- Если ты хочешь сказать, что находил ответ там, где пасовали даже ищейки с Боу-стрит, то да, помню.
- …и потому, поскольку я как раз собираюсь в Милан, то предложу свои услуги полиции или семейству Мальвецци.
- Услуги семейству… А если в попытках оказать услугу, ты найдёшь убийцу в рядах семьи?
- Если так, я не буду скрывать этого. Они всё равно всё поймут по вопросам, что я буду задавать.
- Тогда почему им позволять тебе – иностранцу, которого они отродясь не видели – задавать им вопросы и искать среди них убийцу?
- Я не знаю, мой дорогой друг. Быть может, потому что я англичанин и смогу найти англичанина Орфео. «Поймать вора поручи вору», как говорит мой друг Вэнс. Если мне предложат идти к дьяволу, что я потеряю? Я всё равно собирался в Италию.
- Ты ведь уже настроился на это дело, не так ли?
- Ещё нет, - задумчиво ответил Джулиан. – Но кажется, я убеждаю себя.
Он дёрнул на шнурок колокольчика. Появился слуга.
- Прошу вас, пошлите сюда моего камердинера, - сказал Джулиан по-французски. Слуга с поклоном вышел.
- Что же, я думаю, ты уже себя убедил, - проворчал МакГрегор тоном, что говорил о совершенно противоположном.
Джулиан улыбнулся.
- Я бы не стал делать столь поспешных заявлений. Но это может быть самое интересное расследование в жизни, и я не могу его пропустить.
Появился камердинер Кестреля – маленький и ловкий юноша двадцати одного года с круглым лицом и переливающимися карими глазами.
- Сэр?
- Брокер, я еду в Милан.
Лицо Брокера помрачнело.
- Да, сэр, едете.