— Он мне уже надоел, — заявил Бенедикт. — Я бы хотел завести больший дом; думаю, мы можем позволить себе это, не экономя на мелочах. Вот как мы поступим. Вернувшись домой, ты займешься поисками нового жилья, а я посоветуюсь с адвокатом насчет оформления официального опекунства — конечно, если близнецы согласятся! Думаешь, им это понравится?
— По-моему, для них это — нечто само собой разумеющееся, — Джейн улыбнулась блестящими от слез глазами.
III
— Самое странное, — сказала Люси, сидя рядом с Тимоти на берегу и глядя на волны, — это то, что я даже не помню, как выглядел Тристан. Мне казалось, что он похож на папу.
— Он совсем не похож на папу!
— Тимми, — сурово произнесла Люси, — мы не помним, как выглядел папа. Если бы не мамины фотографии, мы бы понятия не имели о его внешности. Мы никогда не узнаем, как он выглядел на самом деле.
— Возможно, узнаем, — сказал Тимоти. — Если он вернется домой.
— Мы в это не верим. Это просто наши фантазии.
Тимоти молча проглотил слюну.
— Конечно, это очень печально, — сказала Люси, — но все могло быть еще хуже. Как говорит наша повариха — умейте видеть во всем светлую сторону.
— Я не представляю себе худшую ситуацию, — упрямо сказал Тимоти.
— Не говори глупости, Тим. А если бы не было тети Джейн?
Зевнув, Люси вывела на песке большим пальцем ноги пентаграмму.
— Знаешь, что это такое? — спросила она, указав на рисунок. — Это знак зла. Он может быть и знаком добра, но если одна вершина смотрит вниз, а две другие — вверх, это — знак зла. Так мне сказала Гвайнет. Она узнала это от Пуула.
Тимоти одним движением ноги стер пентаграмму.
— Я хочу похоронить зло и забыть о нем. Займемся похоронами. Не будем тратить время на ерунду.
— Хорошо, — согласилась Люси. — В конце концов, ради этого мы и пришли на берег. Я едва не забыла.
— Вот твоя лопата, — сказал Тимоти, почувствовав себя лучше, — начнем.
Они стали рыть глубокую прямоугольную яму.
— Уфф! — выдохнула Люси через десять минут. — Может, уже достаточно?
— Пожалуй, да.
Тимоти открыл картонную коробку, которую они принесли на пляж, и осторожно достал из нее пластилинового человечка. На его груди было написано: «Т. Пуул». Он был завернут в кусок материи, который Тимоти вырезал из костюма, висевшего в гардеробной Пуула. Деревянная щепка, некогда воткнутая в изображение Эвана, сейчас пронзала левую сторону груди пластилинового человечка.
— Я до сих пор не представляю, как ты до этого додумался, — восхищенно сказала Люси. — Как ты узнал, что нужно сделать?
— Бедняжка, — сочувственно произнес Тимоти. — И чему тебя только учат в твоей дурацкой девчоночьей школе?
Люси почувствовала себя посрамленной.
— Что именно ты сделал? Тебе было трудно после того как ты вылепил фигурку из пластилина?
— Вовсе нет, — сказал Тимоти. — Я взял щепку и произнес: «Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы Тристан Пуул умер, потому что он гадкий и злой и не понравился бы тебе, если бы ты его встретил.» Затем я предоставил Богу право выбора — на тот случай, если он ничего не имеет против мистера Пуула и не хочет его убивать. Я сказал: «Но если ты намерен оставить его в живых, я не возражаю. Значит, у тебя есть для этого веские основания. Спасибо. Аминь.» Потом я пронзил сердце щепкой. Бог сам принял решение. Это честный путь, верно?
— Значит, Бог убил Тристана? Я считала, что Бог никого не убивает.
— Может быть, Бог обратился за помощью к силам зла. Он должен иметь какое-то соглашение с ними на случай возникновения подобных обстоятельств.
— Значит, зло убило зло, — удовлетворенно произнесла Люси. — Это хорошо. — Она взглянула на изображение Пуула. — Начнем?
— О'кей.
Они осторожно положили фигурку в яму и посмотрели на нее.
— Покойся в мире, — сказал Тимоти, не зная, что следует говорить в такой момент.
— Отныне и вовеки веков, аминь, — добавила Люси и посмотрела на Тимоти. — По-твоему, достаточно?
— Думаю, да.
Они засыпали фигурку песком и затоптали могилу.
— Вот и все, — удовлетворенно сказал Тимоти. — Что будем делать теперь?
— Давай вернемся в коттедж, — предложила Люси. — Кажется, тетя Джейн собиралась сегодня утром приготовить «тянучки».
— Тетя Джейн — замечательный кулинар!
— Самый лучший, — согласилась Люси.
Улыбнувшись друг другу, они взялись за руки и зашагали по песку.
IV
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Эван Николу, сев на край ее кровати и нежно прикоснувшись к запястью девушки, чтобы проверить пульс.