— Ай! — взвизгнула она, потому что я ее стукнула.
— Ты меня разозлила!
— Хватит уже стесняться! Хочешь, чтобы он тебя пригласил или нет? Ай!
— Девчонки, что у вас там происходит? — спросил Уилл. Он так восхитительно нервничал! Адамово яблоко то поднималось, то опускалось. Хотя, вообще-то, не самое приятное зрелище. Почему-то напоминало игру «достань яблоко», в которую играют в канун Дня Всех Святых.
Но Уилл все равно выглядел восхитительно. И катко очень уязвимо.
— Она меня стукнула! — наябедничала Юн Сун.
— Было за что! — возразила я. Дальше продолжать разговор не хотелось — Уилл и так уже узнал немало. Я погладила Юн Сун по совсем не толстой ноге и сказала: — Но я тебя прощаю. А теперь замолкни.
Юн Сун никак не хочет понять, что не обо всем можно говорить вслух. То есть понимать-то она понимает, но вот поступает всегда наоборот. Да, я хочу, чтобы Уилл пригласил меня на бал, и чем быстрее, тем лучше, поскольку до «весны — поры любви» остается всего две недели.
Понимаю, название дурацкое, но ведь весна действительно пора любви. С этим не поспоришь. Кроме того, я абсолютно уверена: Уилл — моя любовь на всю жизнь! Ему нужно только преодолеть излишнюю скромность и сделать первый шаг. Хватит уже дружески хлопать друг друга по плечу, щекотать, гогоча от удовольствия, и мутузиться, изображая «похитителей тел». Неужели Уилл не понимает, что я хочу быть с ним?
Он почти решился на прошлых выходных. Мы смотрели «Красотку» — романтическую комедию, над которой хочется смеяться вновь и вновь. Юн Сун пошла на кухню за едой, оставив нас наедине.
— Слушай, Фрэнки, — сказал Уилл, постукивая ногой по полу и прижав согнутые пальцы к джинсам. — Можно тебя кое о чем спросить?
Дураку понятно, что должно было последовать, ведь если бы Уилл хотел, чтобы я сделала звук погромче, он бы так и сказал: «Фрэнки, сделай погромче!» Обычным голосом. Напрямую. Без вступительных речей. А так, о чем он мог меня спросить? Конечно же, хотел пригласить на бал! Счастье было так близко.
Но я его спугнула. Он так волновался, что я тоже разнервничалась и испуганно сменила тему. Потому что глупая!!!
— Гляди, как бывает, — указала я на телевизор. Ричард Гир скакал на белом коне, на самом деле оказавшемся лимузином, к дворцу Джулии Робертс, то есть к старому трехэтажному зданию. Затем вылез из машинного люка и взобрался по пожарной лестнице, а все для того, чтобы завоевать сердце своей возлюбленной. — Никакого сентиментального вздора из серии «Ты такая хорошенькая!» — продолжала я нести ерунду. — Только поступки. Вот как красиво можно выразить любовь!
Уилл сглотнул и сказал:
— Ага.
И задумчиво, с видом испуганного плюшевого мишки уставился на Ричарда Гира. Да, до него Уиллу далеко.
Я не сводила глаз с экрана, понимая, что сама лишила себя возможности пойти на бал. Нельзя быть такой глупой! Не нужно мне «красивое выражение любви»! А нужен Уилл! И как я только умудрилась его спугнуть? На самом деле трусила еще больше, чем он!
Но сейчас все в прошлом. Потому-то мы и пришли к мадам Занзибар. Она предскажет нам будущее, и если она хоть что-то соображает, то, конечно, непредвзято подтвердит очевидное: мы с Уиллом созданы друг для друга. И тогда мой друг наконец-то решится пригласить меня на бал. А я ни за что не буду ему мешать.
Обезьянка задергалась.
— Глядите, она шевелится! — прошептала я.
— Ого! — удивился Уилл.
Из кабинета, ковыляя, вышел негр с белыми как снег волосами. У него не было зубов, отчего нижняя часть лица напоминала сморщенный чернослив.
— Здравствуйте, детишки, — сказал он, слегка касаясь шляпы.
Уилл распахнул перед ним входную дверь. Вот какой воспитанный! Порыв ветра чуть не сбил старика с ног, и Уилл поддержал его.
— Осторожней!
— Спасибо, сынок! — шепеляво ответил старик. — Лучше пойду, а то еще начнется ураган.
— Он уже начался, — сказал Уилл. На улице нагнулись и заскрипели кроны деревьев.
— Да это же легкий ветерок! Воет, как ребенок, который проснулся и хочет кушать. Вот к рассвету начнется настоящий ураган, помяни мое слово. — Старик взглянул на нас. — А вы, детишки, почему не остались дома? Сидели бы сейчас в безопасности, в тепле.
Не стоит обижаться, когда беззубый старичок называет вас «детишками». Но второй раз за последние двадцать секунд? Это уже слишком.
— Мы старшеклассники! И нам нечего бояться.
Смех старика был похож на шуршание опавших листьев.
— Ну ладно, вам виднее. — Он маленькими шажками вышел на крыльцо. Уилл помахал ему рукой и закрыл дверь.
— Сумасшедший старик! — раздался голос позади. Мы повернулись и увидели на пороге кабинета мадам Занзибар в ярко-розовых тренировочных брюках от «Джуси Кутюр» и такой же трикотажной блузке с расстегнутой верхней пуговицей. Грудь у женщины была округлая, упругая и, учитывая отсутствие бюстгальтера, на удивление сильно выдавалась вперед. Губы мадам Занзибар накрасила ярко-оранжевым в тон ногтям. Между двумя пальцами она сжимала сигарету, кончик которой окрасился в тот же цвет.
— Мы заходим или остаемся здесь? Открываем тайны жизни или оставляем их в покое?
Я встала и потащила за собой Юн Сун. Уилл последовал за нами. Мы вошли в кабинет и попытались все вместе втиснуться в мягкое кресло. Уилл понял, что ничего не выйдет, и устроился на полу. Я заерзала, пытаясь отвоевать себе больше места.
— Видишь? Они похожи на сосиски, — сказала Юн Сун, имея в виду свои бедра.
— Подвинься! — скомандовала я.
— Итак, — начала мадам Занзибар, усаживаясь за стол и покуривая сигарету. — Что вас привело сюда?
Я прикусила губу. Как бы получше ей объяснить?
— Ну, вы вроде как предсказательница?
Мадам Занзибар выпустила клуб дыма.
— Браво, Шерлок! Прочли рекламу в «Желтых страницах»?
Я покраснела и одновременно разозлилась. Я спросила, просто чтобы разговор завязать, неужели не ясно? К тому же предсказательница должна сама догадаться, зачем мы здесь.
— Ну, в общем… Ладно. Я это, хотела спросить…
— Давай выкладывай!
Я собралась с духом.
— Задаст ли мне один человек кое-какой вопрос? — Я нарочно не смотрела на Уилла, но услышала, как он издал удивленный возглас. Никак не ожидал такого поворота.
Мадам Занзибар приложила ко лбу два пальца и взглянула на нас пустым взглядом.
— Хм… — задумалась она. — Хм… хм… Все так нечетко. Вижу страсть…
Юн Сун захихикала. Уилл громко сглотнул.
— …но есть некоторые… так сказать… стесняющие обстоятельства.
«Браво, мадам Занзибар, и спасибо! А нельзя ли теперь немного поподробнее? Побольше полезной информации?»
— Но он, этот человек, собирается действовать, руководствуясь своей страстью? — нахально спросила я, не обращая внимания на спазмы в желудке.
— Собирается или нет… вот в чем вопрос, — произнесла мадам Занзибар.
— Совершенно верно. Именно это я и хотела спросить.
— А… все всегда спрашивают одно и то же. А надо задать вопрос себе… — Тут она замолчала. Взглянула на Уилла и побледнела.
— Что случилось? — спросила я.
— Ничего.
— А по-моему, все-таки случилось.
Меня не обмануло ее общение с духами. Хочет, чтобы мы поверили, будто на нее вдруг снизошло необыкновенное мощное видение? Да пожалуйста! Пусть только, черт возьми, ответит на мой вопрос!
Мадам Занзибар театрально пришла в себя и дрожащими руками поднесла ко рту сигарету. Устало посмотрев на меня, она сказала:
— Производит ли падающее в лесу дерево шум, если никто его не слышит?
— Чего?
— Больше мне вам нечего сказать. Хотите — верьте, хотите — нет, — взволнованно сказала мадам Занзибар.
Я поверила. Но когда она отвернулась, я сделала большие глаза и посмотрела на Юн Сун.
Уиллу спрашивать было нечего, но мадам Занзибар почему-то очень хотела сделать для него предсказание. Она поводила руками, словно ощупывая его ауру, и серьезным голосом попросила остерегаться высоты. И попала в точку — Уилл обожает скалолазание. Но любопытнее всего была реакция моего друга. Он поднял брови, а затем на его лице появилось выражение радостного ожидания. Уилл взглянул на меня и покраснел.