«Что произошло?», – пронеслось в голове.
Света огляделась и поняла, что находится там, откуда надеялась сбежать: в одиночной палате психиатрической клиники. Губы исказила судорога, а тело покрылось мурашками.
– Милая, я с тобой, – прошептал Костя.
Света не обратила на его слова внимания. Она затравленно оглядывалась по сторонам, боясь увидеть нечто ужасное. Ей почему-то казалось, что в комнату вот-вот войдет убийца и расправится с ней.
Голова сильно закружилась.
Желудок скрутил спазм.
Света резко отпрянула, сделав несколько шагов назад, и прижалась спиной к стене. Еле сдерживая рыдания, она опустилась на пол и свернулась калачиком. Она старалась ни о чем не думать, ничего не замечать вокруг, чувствуя, что сердце с каждым ударом колотится все сильнее.
Костя приблизился к ней и произнес нежно:
– Все будет хорошо. Сейчас придет Виталий Маркович и даст тебе успокоительное. А после я отвезу тебя домой.
Он наклонился, поднял её на руки и понес в кровать. Света не сопротивлялась. Он уложил её, укрыл и сел рядом, очень осторожно, словно боясь разбудить в ней какую-то опасную силу. Не сказал ни слова о том, как сильно переживает. Не показал, как ошарашен её поступком.
Света прижалась щекой к его ладони и закрыла глаза. Она проживает последние часы в этой проклятой больнице, в мире, где нет места разумных существам.
Глава 35
Днем Константин отвез Свету домой и, убедившись, что с ней все в порядке, незаметно покинул квартиру. Он сел в автомобиль и поехал в центр города.
В конце Лиговского проспекта располагался большой книжный магазин. Костя вошел внутрь и поднялся на второй этаж – ему нужен был телефонный справочник. Возможно, ему повезет, и он найдет телефон врача – акушера, принимающего роды у Маргариты Завьяловой тридцать лет назад.
Костя листал новенькие страницы, ища одно единственное имя. Его интересовал только телефон и адрес. Палец застыл на строчке: «Леонид Парфенов, Владимирский проспект, 15». Он прекрасно знал, что этот дом недалеко от центра города, то есть метрах в восьмистах от книжного магазина.
После нескольких гудков ему ответил мужской голос. Он спросил:
– Леонид Парфенов?
– Да, это я.
Удача была на его стороне: он смог связаться с врачом.
– Константин Раев. Следственное управление. Я звоню, чтобы договориться о встрече.
Он услышал тяжелое дыхание.
– Когда вы хотели бы прийти?
Голос звучал тихо, почти обезличено.
Костя ответил:
– Немедленно. У меня срочное дело.
– Вот как? А что случилось?
– Я вам все объясню.
Наступила пауза. Константин почувствовал, что человек на другом конце провода насторожился. Затем тихий голос спросил:
– Когда вы будете у меня?
– Через двадцать минут.
– Я вас жду.
Леонид Парфенов был невысоким мужчиной пожилого возраста с бесцветным лицом в обрамлении коротких седых волос. Сдержанный человек с глухим голосом и неуверенными движениями. Он с подозрением разглядывал Костю, будто ища в нем какой-то подвох.
– Что вас конкретно интересует?
– Я бы хотел узнать о вашей пациентке, которая рожала в роддоме №317 тридцать лет назад.
– Голубчик, – вздохнул врач. – Разве ж мне упомнить всех рожениц?
– Её звали Маргарита Завьялова, в девичестве – Скородумова. Она родила сына, но оставила его в роддоме. Отказалась от него.
Врач замолчал, перебирая в памяти события тридцатилетней давности.
– Ну и задачку вы задали мне…
Он подошел к бюро, выдвинул верхний ящик и достал ветхую тетрадь. В комнате царил полумрак. Окна были зашторены. Слабый свет падал на деревянную мебель в классическом стиле.
Парфенов сел в кресло и стал перелистывать страницу за страницей, рассматривая старые записи. И по мере того, как он изучал тетрадь, лицо его прояснялось.