— Почему ты так его назвал? — спросила я с любопытством. — И что он имел в виду, когда попытался поддеть тебя «достойным шрамом»?
Джейми пару секунд смотрел себе под ноги и молчал, только застывшие пальцы на левой руке барабанили по бедру.
— Том Кристи — человек сильный, — наконец сказал он. — Но, ей-богу, он мелкий упрямый сукин сын! — С этими словами он поднял на меня глаза и улыбнулся немного грустно.
— Он восемь лет жил в камере с четырьмя десятками мужчин, говорящих на гэльском, но, конечно, не стал опускаться до того, чтобы хоть одно слово этого варварского языка сорвалось с его губ! Нет, черт побери. Он говорил только на английском, нисколько не заботясь о том, с кем именно он говорит и знает ли его собеседник английский. И если он не знал, то Кристи так и стоял там, немой как камень, и ждал, пока кто-нибудь придет и переведет его слова.
— Кто-нибудь вроде тебя?
— Время от времени. — Он выглянул в окно, как будто увидал там Кристи, но темнота уже опустилась и в стеклах маячило только смутное отражение кабинета с нашими призрачными фигурами.
— Роджер говорил, что Кенни Линдси упоминал о каких-то… претензиях мистера Кристи, — сказала я деликатно.
Джейми бросил на меня недобрый взгляд.
— Вот как? Значит, надо полагать, Роджер Мак засомневался в правильности своего решения взять Тома Кристи в общину. Кенни ничего такого не сказал бы, если бы его не спросили.
Я почти привыкла к быстроте его выводов и точности предположений, поэтому не стала сомневаться и в этом.
— Ты никогда об этом не рассказывал, — сказала я, подходя ближе. Я положила руки Джейми на грудь и заглянула ему в глаза.
Он накрыл мои ладони своими и глубоко вздохнул, так что я почувствовала вибрацию под пальцами. Потом он обнял меня и притянул ближе, я уткнулась в теплую ткань его рубахи.
— Ну что ж. Это было не очень важно.
— И, может, ты не очень хотел думать об Ардсмуире?
— Не хотел, — мягко ответил он. — Довольно с меня прошлого.
Теперь мои руки были у него на спине, и я внезапно догадалась, о чем, скорее всего, говорил Кристи. Я чувствовала линии шрамов сквозь материю, они были так же ощутимы, как если бы кто-то положил ему на спину рыболовную сеть.
— Достойные шрамы! — сказала я, поднимая голову. — Ах ты, маленький ублюдок! Вот что он имел в виду?
Джейми улыбнулся моему негодованию.
— Да, так и есть, — сухо ответил он. — Поэтому он назвал меня Mac Dubh — чтобы напомнить об Ардсмуире. Так я наверняка бы понял, о чем идет речь. Он видел, как меня секли.
— Это… это… — Я была так зла, что едва могла говорить. — Надо было пришить его чертову руку прямо к яйцам!
— Ты? Врач, который поклялся не навредить? Я поражен до глубины души, саксоночка.
Он смеялся, но в этом смехе не было искреннего веселья.
— Мелкий трусливый ублюдок! Ты знал, что он боится крови?
— Да, знал. Нельзя прожить с человеком бок о бок и не узнать о нем вещи, которые ты и знать не хотел, не говоря уже от такой мелочи. — Он немного успокоился, но уголок его рта по-прежнему пренебрежительно кривился. — Когда они принесли меня после порки, он тут же стал белее полотна и ушел блевать в угол, потом лег и отвернулся к стене. Мне тогда было не до него, но я подумал, что это как-то странно: это у меня на спине кровавая каша, а ведет себя как припадочная девица почему-то Кристи.
Я фыркнула.
— Не превращай это в шутку! Как он смеет? И что он вообще имеет в виду? Я знаю, что случилось в Ардсмуире, и эти чертовы… Я хочу сказать, эти шрамы уж точно достойные, и все там об этом знали!
— Может, и так, — сказал он серьезно. — В тот раз. Но когда меня привязывали, все видели, что со мной это случалось и прежде. Но ни одна живая душа ни разу не сказала мне об этих шрамах. До сегодняшнего дня.
Тут до меня дошло. Порка была не просто жестоким наказанием, но и постыдным — оно должно было не только физически ранить, но и оставить явные следы, которые говорили бы всем о прошлом преступника так же, как отрезанное ухо или клеймо на щеке. А Джейми, конечно, охотнее позволил бы вырвать себе язык, чем открыл бы кому-нибудь истинные причины появления шрамов — даже если это значило, что окружающие будут полагать, будто его выпороли за какой-то недостойный поступок.
Я так привыкла, что Джейми никогда не снимает рубашку в присутствии других людей, что мне не приходило в голову, что мужчины из Ардсмуира, конечно, знают о шрамах у него на спине. И все же он прятал их, и все делали вид, будто их не существует, — все, кроме Тома Кристи.