– Будет сделано.
– Скажи ей, что она, видать, зачала меня в Оклахоме, а уж я появился на свет таким, будто я оттуда.
– Окей.
– «О-кей» – это ведь сокращённо, а полностью – «Оклахома»!
– Да ну на фиг, – не поверил Джеймс.
– А то ж. По-моему, зашибись, не?
– Окей.
– Лады. До скорого.
Они повесили трубки.
Нализался в дрова, подумал Джеймс. Видимо, такой же алкаш, как его папаша.
Вошёл Беррис со своим пистолетом на пистонах в одной руке и фруктовым мороженым «Попсикл» на палочке в другой, в одних шортах, похожий на маленького патрульного полицейского:
– По-моему, мне искра в глаз попала.
Джеймс сказал:
– Мне идти надо.
– Похоже, как будто мне искра в глаз попала?
– Нет. Заткнись, мелкий, чего ты как невменько?
– Можно, я в кузове грузовика поеду?
– Если только не хочешь вывалиться и убиться.
Джеймс сходил в душ и переоделся, и ровно когда он уже выходил, телефон опять затрезвонил. Снова брат.
– Алё… Джеймс?
– Да.
– Алё… Джеймс!
– Да.
– Эй! Эй! Эй…
Джеймс повесил трубку и вышел из дома.
Подобрал Шарлотту, потом – Ролло, а потом – девчонку, которая нравилась Ролло и которую звали Стиви (а полностью – Стефани) Дейл, и они выехали из города к горам Макдауэлл – там, как они слышали, намечалась тусовка, какая-то необузданная вечеринка на свежем воздухе, где можно будет отдохнуть от родительского надзора, предположительно, в стороне от дороги и вообще от всего, прямо посреди пустыни; однако если такой междусобойчик действительно где-то происходил, он затерялся в путанице пересохших ручьёв, так что они вырулили обратно на шоссе, сели в кузове пикапа и стали пить пиво.
– А похолоднее взять было нельзя? – спросил Джеймс.
– Я его из морозильника в сарае стыбзил, – ответил Ролло.
– Тусовку на свой выпускной – и ту найти не можем, – проворчал Джеймс.
– Так это и не выпускной, – сказала Шарлотта.
– А что тогда?
– Последний день школы. Я школу не заканчиваю. Ты, что ли, заканчиваешь?
– У меня только пиво заканчивается, – заметил Джеймс.
– Я, по ходу, никогда школу не закончу, – заявила Шарлотта. – Да и пофигу.
Ролло сказал:
– Ага, похуй-пляшем, руками машем. – Все рассмеялись его похабной фразочке, а он добавил: – Мы ж сельские ребята.
– Да не, какое там, – возразил Джеймс.
– Твоя мать работает на лошадиной ферме. Мой батя занимается орошением. А за домом у меня, чтоб ты знал, братан, стоит огромный-преогромный сарай.
– Здесь, за городом, куда приятнее, – заговорила Стиви. – Копов нету.
– Это правда, – согласился Джеймс, – никто до тебя тут не докопается.
– Только не забывай о змеях.
– Особенно о той змее, что у меня в штанах, – сказал Ролло, и девушки завизжали и засмеялись.
Джеймс был разочарован: когда обе девушки прыснули, пиво хлынуло через нос почему-то именно у Шарлотты. Стиви была младше, ещё только девятиклассница, но казалась проще и не такой взвинченной. Держала спину прямо и соблазнительно курила. И что он забыл с этой Шарлоттой? Вообще-то ему нравилась Стиви.
Он высадил Ролло, а потом довёз Шарлотту до дома. Получалось, что Стиви всё ещё вроде как остаётся в грузовике. Он позаботился о том, чтобы ссадить Шарлотту первой.
Поцеловал на прощание, пока они стояли у неё перед домом. Она обвила ему руками шею и прильнула к нему, вяло чмокнув влажными губами. Джеймс держал её без особых усилий, одной левой рукой, в то время как правая свободно висела. Вышел Шарлоттин старший брат (у него сегодня был выходной) – и уставился на них из дверей. «Закрой дверь или выруби чёртов вентилятор, дурила!» – крикнула изнутри её мать.
В грузовике Джеймс спросил у Стиви:
– Тебе домой?
– Да не то чтобы, – ответила она, – в принципе, нет.
– Хочешь, прокатимся?
– Конечно. Было бы прикольно.
Они остановились ровно там же, где были час назад с остальной компанией, сели, смотрели на невысокие горы и слушали радио.
– Какие планы на лето? – спросила Стиви.
– Ожидаю знака свыше.
– Значит, никаких, – сказала она.
– Чего никаких?
– Планов.
– Я вот не знаю, стоит ли поставить себе целью просто найти подработку на лето или отыскать что-нибудь существенное и постоянное – только бы не возвращаться в школу.
– Думаешь бросить учёбу?
– Думал записаться на военную службу, как батя.
Она никак не отреагировала на эту мысль. Положила кончик пальца на приборную доску и стала возить им взад-вперёд.
Джеймс исчерпал запас красноречия. В шее ощущалось такое напряжение, что он сомневался, удастся ли повернуть голову. На ум не шло никаких тем для разговора.