— Рассел, ты что-то хотел?
— Что ты здесь делаешь? – засунув телефон в карман брюк, Рассел устало вздыхает, снимая очки и бросая их на стол. – Мне казалось ты не заходишь на кухню после шести.
— Я и до шести не захожу… - бормочет Клео, бросая недоеденную морковь обратно в холодильник. – Прости, я собиралась принять душ.
— Мне нужно поработать, я принесу в кровать ноутбук, - развернувшись, Рассел на секунду замирает прежде, чем вновь обернуться к своей будущей невесте. – Надеюсь, ты сделаешь то же самое?
— Зачем?
Усмехнувшись, Рассел устремляет на Клео снисходительный взгляд.
Мол, несмышленая глупышка, что с неё возьмёшь.
— Клео, ты заняла должность главного редактора журнала в филиале. В Нью-Йорке. Это тебе не какой-нибудь крохотный штат, твоя мать рассчитывает на тебя, а ты отвечаешь ей безразличием?
— По-твоему безразличность выражается в желании уснуть?
— Давай без этого, - вытянув вперёд руку, Рассел хмурится. – Давай без упрёков и сарказма. Тебе не идёт, просто будь милой Клео, которую я знаю. Ненавижу перемены, если у тебя вдруг появится характер, я расстроюсь.
Он уходит из кухни, оставляя за собой шлейф сказанных слов.
В ответ ей хотелось вопить. Упасть на колени, разбивать тарелки, кричать на него, выплёскивая всю ненависть, что испытывала к этой жизни.
Хотя бы один день.
Один день быть настоящей.
Жить так, как хочется ей, а не как заставляют другие.
В детстве Клео была слишком послушной, должно быть это её расплата.
~***~
— Сколько уже? – нахмурившись, Рассел бросает рассеянный взгляд на часы.
— Почти два, - устало зевнув, Тим бьёт рукой по столу. – Сколько ещё мне здесь торчать в ожидании чуда?
— Я надеюсь, что он сбросит несколько тысяч, - выбив клавишами схему выплат, Рассел раздражённо закатывает глаза. – Смотрю на эту кривую уже второй час и единственное желание, что испытываю, убивать.
Рассмеявшись, Тим вновь зевает.
— У меня вторая линия.
— Забудь обо мне Рас, я закрою глаза и в блаженном неведении проведу бесценные секунды до их утреннего звонка, пока.
Переключившись на другую линию, он бросает косой взгляд на Клео, надеясь, что она не вслушивается в его разговор.
— Ало, - никакой вопросительной интонации, только не в такое время, кто бы ни позвонил, он должен знать, что взбесил Рассела подобной наглостью.
— Зря я купила эту кровать, - девичий смех заполняет уши, в голове начинает бить напряжение и он инстинктивно садится, пытаясь избавиться от сковавшего разум электричества. – Она такая огромная, когда я здесь одна…
— Я сейчас занят.
— Ты с ней? Я знаю, - усталый стон. – Почему она получила тебя? Как?
— Послушайте…
— Послушайте? - рассмеявшись, она устало вздыхает, он почти видит, как она качает головой. – Кто я сегодня? Твой деловой партнёр? Не понимаю, почему ты так в неё вцепился, что в ней есть такого, чего нет во мне? Занудство? Привлекательная работа? Покладистость? Скорее это трусость.
— Не понимаю, о чём может быть разговор в такое время, - бормочет Рассел в ответ, делая вид, что ищет что-то в папке. – Давайте встретимся завтра и всё обсудим, без лишних эмоций.
— Для тебя я буду занята всю неделю.
— Я предлагаю завтра, то есть уже сегодня в четыре, у меня есть время.
— Драгоценные секунды вдали от будущей невесты? Ха, я пас.
Мелодичный голос сменяется холодными писками оператора.
Отключившись, Рассел бросает телефон на пол, пытаясь завалить его листками смятой бумаги.
Отложив ноутбук в сторону, Рассел лениво потягивается и, поднявшись с постели, бредёт в ванну.
Клео не спрашивает, куда он идёт. Не спрашивает, зачем он идёт, и уж тем более не просит взять её с собой.
В отличи от Клео, Рассел прекрасно помнил их первую встречу.
С Эвелин Макалистер его познакомила мама, они посещали один салон, и пока умелые азиатки шлифовали их ногти, обсуждали своих идеальных детей.
Бет восхваляла сына, двадцать шесть лет, умный, красивый, закончивший бизнес-школу, настоящая акула бизнеса, в точности как его отец.
Мама и сама была не промах, её сеть бутиков стала брендом лишь благодаря железной воле, мёртвой хватке и полном отсутствии компромиссов.
Рассел воспитывался в атмосфере вечной борьбы с самим собой.
Родители не принимали посредственность. Если ты что-то делаешь, то делай это лучше всех, или вообще никак.
Он не имел права на ошибку, не имел права даже на самый незначительный промах.
Поэтому привык требовать от остальных того же.
Эвелин произвела на него впечатление. Интересная, находчивая, остроумная, за несколько минут она раскритиковала его систему переговоров и внешний вид.