Этой ночью они занимались любовью, и Эсса настойчиво затыкала Джорджу рот, пытаясь потакать всем его капризам.
Он почти расслабился, даже провалился в небытие на мгновенье, когда закрыл глаза, но потом правда вновь навалилась на него тяжёлым грузом.
Он резко поднялся, несколько минут безмолвно озирался в холодной темноте спальни, когда повернулся к Эссе, что как обычно спала к нему спиной, закутавшись в одеяло.
Теперь это тоже казалось странным.
Почему она всегда отворачивается?
Может, ей неприятно его видеть?
Может, она просто хотела навариться на нём, а потом сбежать к своему Логану?
Тогда почему не выходит замуж за Джорджа?
Это стало бы идеальным залогом на безбедное будущее после их расставания.
Может, Логан не разрешает ей?
Может, не хочет, чтобы она настолько серьёзно погрязла в своей афере?
От этих мыслей по коже Джорджа ползут мурашки.
Поморщившись, он хватает Эссу за плечо и грубо встряхивает, от чего девушка испуганно вздрагивает.
— Господи, Джордж… - шепчет она, тяжело, выдыхая. – Что случилось?
— Ты мне изменила.
Безапелляционно отвечает Джордж, устремляя на Эссу суровый взгляд.
Обернув вокруг себя одеяло, он встаёт на колени и, шаря несколько секунд по холодной стене в без известности, наконец, находит ночник и постель освещается слабым голубым сиянием.
Поморщившись, Эсса подтягивает к себе одеяло и устало зевнув, садится.
Её волосы взъерошены и на затылке несколько плотных колтунов, глаза заспанные и красные, под глазами чёрные тени.
— Джордж…
— Не смей меня затыкать, - цедит Джордж сквозь зубы.
Он вновь чувствует себя глупым мальчишкой, которого дурит шлюшка ради лишних денег.
— Ты немедленно расскажешь мне всю правду.
— Между мной и Логаном ничего нет! Я пыталась помочь ему отшить девушку, потому и притворилась его невестой, - закатив глаза, Эсса вновь зевает.
— Какая чушь… - бормочет Джордж, поднимаясь, и пытается отыскать трусы в ворохе разбросанной по полу одежды.
Он чувствует себя жалким, словно его использовали и после не слишком приличного акта совокупления вышвырнули на улицу, не дав чаевых.
— Джордж, вернись в постель.
Найдя трусы, Джордж наскоро натягивает их, и вновь наклоняется, пытаясь отыскать мятые брюки, где стрелки превратились в поломанную линию.
— Ни за что. Думаешь, сексом ты сможешь всё исправить?
— У тебя нет поводов ревновать меня! – восклицает Эсса, слова эхом отлетают от стен, но всё равно звучат не убедительно. – Логан просто мой друг!
— Да, ты подцепила его в своих глупых походах на шпильках, что устраивала без меня!
Орёт Джордж в ответ, натягивая брюки и гремя бляхой ремня.
— Ты сам отправлял меня в эти походы! Он просто мой друг, и я уже устала оправдываться!
— Ты сама виновата! – восклицает Джордж, резко обернувшись к девушке, и Эсса замирает в молчании.
Где-то вдалеке тикают часы, этажом ниже слышно приглушённый вой пылесоса, а огромный аквариум, почти в половину стены, освящённый тёмно-синим и сиреневым сиянием тихо гудит, выбрасывая пузырьки в прозрачную воду.
Джорджу невыносимо хочется замолчать.
Ведь вокруг так тихо, кажется, сам Нью-Йорк сегодня уснул.
Она ведь такая мягкая, нежная, трогательная, завёрнутая в огромное одеяло, обёрнутое шёлковой тканью, пытается вглядеться во тьму комнаты в поисках подходящего ответа, что не разрушит окончательно их и без того расшатанные отношения.
— Джордж… - её голос становится хриплым, прочистив горло, Эсса мотает головой. – Прошу, давай спать. Я ужасно устала.
— Я не могу спать.
Джордж почти готов выть от собственного занудного голоса, что гундит во всём доме, вытекая, словно растаявший студень на улицу.
Застегнув ремень, он судорожно вздыхает, наклоняясь за рубашкой.
Что потом, Джорджи?
Помнишь, ты когда-то устраивал точно такие же сцены своей матери?
Тебе было девять, ты натягивал свои новенькие джинсы, футболку и бомбер, водружал на голову кепку, завязывал шнурки по десять минут, брал скейтборд, и демонстративно выходил на улицу, понятия не имея, что будет дальше.
Женщина терпеливо ждала, пока капризный ребёнок не поймёт, что дальше только холодная улица и тёмная ночь, в которой он хочет спать.
Джордж сдавался через десять-пятнадцать минут, она едва успевала перевести дух, а его крохотные пальчики уже стучали обратно в дверь, требуя немедленно вернуть маленькое горе в её устоявшуюся жизнь.
Эсса не будет его ждать, как это делала мама.