Он проводит рукой по голове, точно желая убедиться, не вырос ли хотя бы на сантиметр ёжик коротких волос.
А Роксана всегда напускает на себя безразличие, и старается не вслушиваться в ритмы слишком смелого репа, что раздаётся из телефонов его молчаливой банды.
— Детка, ты так шикарна, - поддельный бриллиант в левом ухе сверкает на солнце, подойдя практически в плотную, Ларк нагло ухмыляется. – Твой змей на месте.
Усмехнувшись, Роксана раздражённо закатывает глаза.
— Прости, но это выражение… ничего более нелепого ты сказать не мог.
— Тише, тише Рокси, что это с твоим языком? Никак пытаешься избавиться от нищенских словечек. «Нелепый», что это за слово такое?
— Отстань, - руки сами собой сжимаются в кулаки, и Роксана почти готова его оттолкнуть, когда ловит на себе взгляд огромного парня в байкерском жилете.
Он лениво жуёт жвачку, и все четыре его подбородка двигаются в такт каждому движению челюсти.
Нет, Ларка толкать нельзя, говорить, пожалуйста, но в пределах.
И как её угораздило встречаться с ним? О чём она только думала, когда всё это началось? Почему никто из подруг не предупредил её о том, что будет дальше?
Лакиша, Бамби и Карин обожали его. Они говорили, что он король Гарлема, а Роксана станет его королевой.
Ни один человек не пройдёт по этой части города без их ведома.
Может сначала Роксане и понравилась такая перспектива, но Ларк был слишком жестоким, слишком зацикленным на себе, и слишком бабником.
— Рокси, в чём дело? Я скучаю, мой гараж скучает по нам, ведь было так здорово на заднем сиденье, помнишь?
Роксана с шумом сглатывает.
Когда-то было здорово, и воспоминания отзываются дрожью в теле, не будь у неё разума, не будь у него столько власти, она бы может и сдалась.
Но, увы, у него есть власть, а у неё к счастью есть разум.
— Да, было здорово, но всё кончено Ларк.
Юноша деловито надувает губы, и выпускает тёплый воздух, щекоча Рокси шею.
— Ничего не кончено, пока я этого не захотел детка.
Когда-то Роксана была готова всё отдать за эти слова. Может она и сейчас готова какой-то долей мозга, но не поддастся даже секундному импульсу.
— Мне нужно на работу.
— Хочешь, я тебя подвезу?
— Я люблю на метро, - бормочет Роксана, поспешно ретируясь в сторону.
Ларк позволяет ей сдвинуться с места. Уже победа.
Значит, её тактика верна, никаких резких движений и громких заявлений.
— Я буду ждать, Рокси.
Слабо улыбнувшись, Роксана разворачивается к нему спиной, поспешно вышагивая в сторону метро.
Она считала себя сильной…. Почти всегда, ну кроме сегодня.
~***~
— Правда, она потрясающая?
Дани застывает напротив Клео, в ожидании положительного ответа.
На её губах улыбка нетерпения, руки дрожат в безумном треморе, дыхание сбилось, и каждая клеточка готова услышать ответ босса на первые снимки её новой рубрики.
Клео пытается поставить себя на место Дани. Она работала всё это время, боролась с природой собственной скромности, заставляла себя говорить с незнакомцами, умоляя о фотографии.
Только ничего не выходит.
От похмелья голова ходит кругом, предметы вокруг расплываются и ни одна самая скромная девочка этой планеты не заставит Клео прочувствовать её.
— Да, - отодвинув в сторону фотографию длинноногой девицы в кашпо, Клео едва справляется с желанием положить голову на стол.
Он кажется таким холодным, приятным… руки сами собой скользят по нечёткому извилистому пути странных линий.
Уснуть бы сейчас… прямо здесь…
— Клео? – Дани подаётся вперёд, и Клео приходится отстраниться, лишь бы сотрудница не почувствовала аромат её нового дня под названием «похмелье».
— Иди… работать, я очень занята.
Вряд ли это прозвучало, убедительно учитывая то, что Клео сегодня в том же, в чём и была вчера. Кожаная куртка, висевшая на её стуле, не считается, она даже не помнит, откуда она взялась.
К тому же ей пришлось смыть помаду, потому что её губы просто не выдерживали сегодня испытание краской. Глаза были заспанными, цвет лица наверняка граничил с серым, потому что у неё не нашлось даже секунды, чтобы наложить тональную основу.
Уборщик разбудил её слишком поздно, уже через пять минут после того, как Клео смогла, наконец, оторвать свои кости от стола сардин, и поднять бумаги, делая вид, что сидит здесь из-за них, в офис ворвалась стайка сотрудниц.
Клео пришлось срочно ретироваться в кабинет, а осознание того, что она в чьей-то старой кожаной куртке пришло лишь через двадцать минут после того, как она опустилась в кресло.