Однако, зайдя в кабинку, не успела я стянуть брюки, как внезапно снизу под перегородкой показался белый лист с текстом на английском.
“Мы знаем о вашей проблеме и поможем вам её решить. Мы освободим вас от Коула. Отправим вас на родину. Если вы заинтересованы, уничтожьте этот листок и зайдите в соседнюю кабинку”.
Сердце бешенно забилось, мои щеки окатило жаром, и я, чувствуя, что где-то совсем близко засверкала надежда на освобождение, дрожащими пальцами скомкала и выбросила в унитаз бумагу.
“А вдруг это ловушка… тебя сейчас вырубят и куда-то отвезут… или что-то попросят… в любом случае шанс…” — пульсировала между страхом и желанием вырваться на волю хаотичная мысль, но я, нащупав в сумке небольшой, но увесистый флакон духов, которые мне подарила Лин, сжала стеклянную острую бутылочку влажными пальцами и аккуратно приоткрыла дверь в соседнюю кабину.
Внутри стояла молодая азиатка в темных больших очках. Приставив палец в перчатке к губам, она протягивала мне другой рукой телефон с очередным текстом.
“Скоро вы поедете с мистером Коулом в Макао. За ужином вы должны будете прикрепить под столом подслушивающее устройство. Если у вас всё получится, мы снова с вами свяжемся и поможем в вашей проблеме”, - прочла я, после чего девушка спрятала телефон и протянула мне небольшую пудреницу.
Я растерянно посмотрела на нее, а азиатка, видя мою нерешительность, вложила “жучок” в мои руки и быстро вышла.
Глава 26
Меня настолько пробило шоком, что я даже забыла зачем пришла.
Я рассматривала аккуратную пудреницу, и она мне напоминала ящик Пандоры, который я собиралась открыть. Все это походило на чертов кошмар, и я все ждала, когда же наконец проснусь. Сердце стучало, в ушах шумело, а руки плохо слушались. Казалось, только я свыклась с одним испытанием, а жизнь мне уже подсовывала новое.
“Дюнина, перестань истерить!” — приказала я себе и, глубоко вдохнув, приоткрыла дверь и посмотрела наружу. Никого не обнаружив, я вновь заперлась в кабинке и, посмотрев на пудреницу, потянула наверх гладкую крышку. К зеркалу было прилеплено крохотное круглое устройство, и правда похожее на маленького черного жука.
Чувствуя, как мои руки вновь начала пробивать дрожь, я резко захлопнула крышку и закрыла глаза — мне нужно было прийти в себя и понять, как поступить в данной ситуации. В мозгу роилась масса хаотичной информации о Коуле, она смешивалась с моим желанием вырваться на свободу, и я никак не могла упорядочить мысли, чтобы прийти к единому знаменателю. Но несмотря на то, что время поджимало, и меня могли хватиться подруги, я должна была разобраться. Уткнувшись лбом в дверь, я зажмурилась и попыталась сосредоточиться.
Что по сути произошло? Сработал эффект неожиданности. Как триггер. Я на эмоциях помчалась на предложение об освобождении, но сейчас, получив всю информацию на руки поняла, что поторопилась. Я клюнула на заманчивое предложение о помощи, и теперь стояла с бомбой в руке.
Спасибо Рудовой, она быстро отучила меня от наивности. Вопроса о том, ставить прослушку или нет, не стояло. Сделку, а это была именно сделка, обрисовали для меня красиво, но у меня не было совершенно никаких гарантий, что, выполнив свои обязательства, я получу желаемое. Меня просто могли устранить, как ненужную, отработавшую своё, мелкую пешку в чужой игре.
Уж лучше я потерплю несколько месяцев и уеду домой живой и невредимой, чем буду ввязываться в авантюру, желая сократить себе срок. Таким образом я могла укоротить себе только жизнь. Причем двумя способами. Если Коул узнает о том, что я установила микрофон, а он, скорее всего, узнает, он собственноручно свернет мне голову.
Вопрос стоял в другом — стоит ли рассказывать Коулу о возможном шпионаже, или просто выбросить жучок и жить дальше. Какая мне была разница, в какие игры он там играет и с кем? Даже если Коул узнает об этом разговоре, то я смело скажу ему правду: меня это не касается, прослушку я не поставила и выбросила в канализацию, все остальное — не моя проблема. Обвинять меня в том, что я ему об этом не рассказала, было уж совсем по-детски. Если он играет в эти игры, то должен быть готов к таким вещам. Не маленький мальчик.
Я резко развернулась и посмотрела вперед. Рука так и тянулась выбросить эту совершенно ненужную вещь в канализацию, смыть воду и забыть об этой сделке, как о страшном сне. Но что-то мешало, и я не могла понять, что именно.