- Приятно встреться с вами, ученица Искросвет. Уверен, каждый, кого Джайна берет под свою опеку, является достойным студентом.
Кинди шмыгнула носом и сделала глоток чая.
- Вы простите меня, сэр, - сказала она, - Но с учетом недавних событий, я и остальные маги Даларана относятся с небольшим… недоверием к Вашей стае. Я думаю, Вы знаете – война, попытки уничтожения всех магов и тому подобное.
Джайна внутренне содрогнулась. Двадцатидвухлетняя ученица знала все, но обвинение бывшего синего Аспекта, не имевшего, по крайней мере, никакого отношения к действиям его предшественника, было как минимум ложью самой себе.
- Кинди, Калесгос – дракон мира. Он не такой как Малигос. Он…
Кейлек поднял руку, вежливо прерывая Джайну.
- Все в порядке. Никто не знает лучше, чем я, как мой народ поступал с теми, кто использовал магию. Я ожидал подобного отношения со стороны того, кто не является синим драконом. - Он послал гномке слабую улыбку. - А часть моей задачи как лидера своей стаи, если не ее Аспекта – доказать, что не все из нас одобряли войну Нексуса. И после смерти Малигоса мы больше не пытались взять под контроль или манипулировать теми, кто использует магию.
- Разве это не работа стаи? - спросила Кинди. - Разве вы не выполнили свой долг как Аспекта? И продолжаете играть свою роль, пусть даже ваша сила ушла?
Глаза Калесгоса приобрели отсутствующее выражение. Когда он заговорил, его голос был мягким и глубоким, но оставался ровным.
- Магия должна регулироваться, управляться и контролироваться. Но также должна цениться, не накопляться. С этим противоречием ты будешь иметь дело.
Джайна почувствовала дрожь, пробежавшую вдоль ее позвоночника. Даже Кинди выглядела подавленной. Глаза Калесгоса вновь стали яркими и живыми, и он оглядел их обеих.
- Эти слова были впервые произнесены Норганноном, титаном, наделившим Малигоса силой Аспекта.
- Итак, вы пояснили мне мою цель, - молвила Кинди.
Поняв, что Калесгос не будет сердиться, и, думая, что разумнее для нее было бы держать язык за зубами и не вмешиваться в диалог этих двоих, Джайна откинулась на спину дивана и просто наблюдала.
- Мои слова нуждаются в толковании, - сказал Калесгос, - Так, Малигос решил, что он – высший хранитель магии этого мира. И поскольку он не одобрял того, как другие обращаются с магией, он решил сохранить ее только для себя и своей стаи – потому что только она ценила ее и дорожила ею. Я же решил управлять только моим собственным волшебством. Чтобы быть примером. Чтобы показать, как надо ценить магию и дорожить ею. Поэтому, Кинди, если вы действительно цените то, чем хотите владеть, и дорожите им, это прекрасно. Вы ведь не хотите накапливать магию, а желаете поделиться ею. Именно так я хотел быть хранителем магии этого мира. Теперь же я просто лидер стаи. Я более не Аспект. И в своей нынешней роли, поверьте, я более чем приветствую помощь со стороны Кирин-Тора и всех, кто готов помочь.
Кинди размышляла над всем, что сказал Калесгос. Гномья культура была бы ничем, если бы ей не была присуща логика, и методичный разум Кинди мог оценить по достоинству слова Кейлека. Наконец она кивнула.
- Расскажите о той вещи, которая может повлиять на все живое в Азероте, - сказала она. Гномка не собиралась извиняться за свое поведение, но ее недоверие к лидеру синих драконов прошло.
Кейлек, казалось, заметил изменение отношения к нему и спросил у обеих девушек: Вам знаком артефакт, известный как Радужное Средоточие, вот уже долгое время находящийся в ведении синей стаи?
- С его помощью Малигос создал волноловы, направляющие потоки линий Леи Азерота в Нексус, - ответила Кинди. Джайна боялась, что она уже сложила два и два, но все еще надеялась, что ошиблась.
- Да, - сказал Кейлек, - Это верно. И именно эта древняя реликвия была украдена у нас.
Кинди выглядела так, будто находится на пороге серьезной болезни. Джайна смотрела на Калесгоса в ужасе. Она не могла даже представить, что он чувствует. И выпалила первое, что пришло ей в голову.
- Спасибо… за то, что обратились к нам за помощью, - сказала она, потянувшись и импульсивно сжимая его руку. Он взглянул на ее руку, затем посмотрел ей в лицо и кивнул.
- Я не преувеличивал, когда говорил, что это касается всех нас, - сказал он. - Я разговаривал с Ронином перед тем, как лететь сюда. Вы, барышня, третья из числа не-драконов, кто знает об этом.
- Я-я п-польщена, - сказала, заикаясь, Кинди. Все ее неверие словам Кейлека, казалось, исчезло без следа. Она больше и не думала о том, что он говорит «неправду». Дело обстояло именно так, как говорил Калесгос.
- Что вы знаете о краже? - спросила Джайна, стремясь вернуться к обсуждению насущных вопросов – что уже известно, что еще предстоит выяснить и что, как она надеялась, можно предпринять для положительного решения данного вопроса.
Калесгос полностью завладел их вниманием. Сердце Джайны вздрагивало с каждым словом. Кто это неизвестный враг, сумевший провести пятерых драконов?
- Разве Ронин не предложил всю возможную помощь? - спросила она, удивившись тому, насколько слабо и безнадежно звучит ее голос. Кинди не произносила ни слова; ее лицо было цвета бумаги.
Калесгос тряхнул иссиня-черными волосами в отрицательном жесте.
- Нет. Пока нет, во всяком случае. Я ощутил направление, в котором перемещалось Средоточие. Слабо, но оно наверняка было там. Это привело меня в Калимдор, в частности, к вам, Джайна. - Он поднял руки в умоляющем жесте. - Я лидер синих драконов. Мы понимаем магию. У нас есть свои тома, куда древнее всего того, что вы видели. Но у нас нет ваших ресурсов. Я не настолько высокомерен, чтобы думать, что мы знаем все. Маги, не родившиеся драконами, обладают такими вещами и знаниями, которые неведомы драконам. Вот где мне пригодилась бы вся возможная помощь с вашей стороны.
- Да, конечно, - сказал Джайна, - Я позову верховного мага Тервоша, и мы вместе подумаем над тем, что вы сообщили.
- Но сперва позавтракаем? - спросила Кинди.
- Разумеется, - усмехнулся Калесгос, - Кто может сосредоточиться на пустой желудок?
Медленно сердце Джайны хоть немного, но пришло в норму. Кейлек мог отслеживать перемещение пропавшей реликвии. Судя по всему, он готов был принять помощь. И он был прав: кто мог сосредоточиться на пустой желудок?
Их взгляды пересеклись, и Кейлек улыбнулся. Сердце Джайны успокоилось еще больше. Им хотелось верить, что Калесгос пришел вовремя, и она надеялась, что так и было. Кинди, Кейлек и Джайна проследовали в столовую.
Впятером – Джайна, Калесгос, Тервош, Страдалица и Кинди – взялись за исследования. Кинди вернулась в Даларан, где с благословения Ронина получила доступ к библиотеке. Джайна завидовала ей в этом.
- Я помню те времена, когда это было моим долгом, - сказала она, заключая гномку в объятия, - и ничто я не любила так сильно, как копание в этих старых томах и свитках, да и просто учебу. - Она почувствовала легкий сердечный укол; новый Даларан был прекрасен, но она более ему не принадлежала.
- Это, вероятно, доставляло больше удовольствия, когда от твоих исследований не зависела судьба мира, - мрачно сказала Кинди. Джайна была вынуждена согласиться.
Страдалица, возглавлявшая шпионскую сеть Джайны, отбыла сразу же, как только узнала о пропаже Средоточия.
- Я отправляюсь на разведку и постараюсь узнать все, что смогу, - сказала она, - Мои шпионы прилежны, но в данном случае они не поймут, что им надо искать. - Она посмотрела на Калесгоса. - Я полагаю, Вы будете здесь в безопасности с этим… человеком, миледи.
- Да, Страдалица, я думаю, что мои умения и сила бывшего Аспекта гарантируют мою безопасность в случае любой угрозы, - ответила Джайна. В ее голосе не было и намека на насмешку, так как она знала, насколько серьезно Страдалица относится к своим обязанностям. Ночная эльфийка вновь перевела взгляд на Кейлека, затем обратно на Джайну, после чего отдала честь.
- Леди.
После того, как Кинди и Страдалица отправились выполнять свои поручения, Джайна посмотрела на Тервоша и Калесгоса, бойко кивнула и сказала: