– Гуру всемогущий! – восклицал Ринпоче. – Вас всех объявляют держателями линии монастыря Кхатог и возводят на трон, но я ни разу не слышал, чтобы кто-то из вас сделал хоть что-то полезное! Дриме Шингкьонг, как я слышал, уехал отдохнуть в Конгпо! Более того, по какой-то причине, которая известна ему одному, он ещё и прихватил с собой шкатулку с реликвиями Марнага Чу Ньи! Да что там говорить! Вот взять хотя бы тебя. Ты сам-то чем занят целыми днями? Слоняешься без дела по монастырю Дзонгсар! Так вот, сейчас самое время тебе вернуться в Кхатог и начать вести себя, как подобает держателю линии этого монастыря!
И можешь передать Дриме Шингкьонгу мои слова – я знаю точно, сколько и чего в этой шкатулке. И мне плевать, что он держатель линии Кхатог! Если оттуда пропадёт хотя бы пылинка, я распоряжусь подвесить его за ноги и выпороть!
Затем Ринпоче долго ругался, ничуть не ограничивая себя в выражениях, а в конце добавил:
– Ты поднёс мне сосуд долгой жизни, и я искренне верю, что это пойдёт мне на пользу. Поэтому я принимаю это подношение. Но это никак не меняет того факта, что все эти ваши «держатели линии» ни-как не вырастут из детских портков!
Кхатог Онтрул не осмеливался произнести ни слова. Он без промедления уехал в Кхатог, как только завершилась аудиенция.
Кхандро рассказывала, что даже во время путешествия в Сикким Ринпоче непрестанно переживал по поводу ситуации в монастыре Кхатог. Цеджор упоминал, что Ринпоче трепетно относился ко всем аспектам Дхармы Будды. Если он узнавал, что в каком-то монастыре возникли какие-то проблемы, то всегда принимал это близко к сердцу, вне зависимости от того, с какой школой или линией эти проблемы были связаны. Всё это приводило к тому, что он редко пребывал в безмятежном расположении духа.
Прямо перед отъездом Ринпоче в Лхасу Дриме Шингкьонг (нынешнее, а не предыдущее перерождение Шингкьонга) вернулся в Кхатог из Конгпо. Узнав об этом, Ринпоче напомнил о своём намерении:
– Завтра же я проверю содержимое шкатулки, и, если чего-либо там не досчитаюсь, его ждёт порка!
После того как ушёл из жизни Кьяла Шингкьонг, предыдущее перерождение Дриме Шингкьонга, его брат и казначей отправились в Китай, прихватив с собой множество ценных вещей. Этим поступком они сильно разозлили членов клана Трепа Цанг, которые восприняли это как кражу собственности монастыря Кхатог. Они пустились в погоню и, настигнув беглецов, отняли у них всё, что у тех было с собой. С того момента эти два клана – Трепа и Шингкьонг – стали враждовать между собой. Их спор о разделе имущества был таким яростным, что его никто не смог бы разрешить.
Как-то раз, когда Чокьи Лодро давал передачу цикла «Драгоценность учений терма», этот конфликт вызвался уладить Шечен Рабджам. На протяжении пятнадцати дней он выслушивал позиции сторон и долго консультировался с членами обоих кланов. У каждого участника конфликта была возможность высказать свою точку зрения на проблему, но никто из них не осмелился обратиться напрямую к Кхьенце Ринпоче. В конце концов был вынесен вердикт, согласно которому Трепа должны были не просто вернуть всё, что отняли у Шингкьонга, но вдобавок к тому ещё и выплатить компенсацию за оскорбление членов этого клана. При этом клану Трепа было разрешено остаться в монастыре Кхатог. Таким образом конфликт был разрешён, однако впоследствии эти два рода всегда относились друг к другу с неприязнью.
Гораздо позже, когда Кхатог Ситу Янгси был ещё совсем молод, а в монастыре Кхатог царил упадок, эта неприязнь вылилась в открытый конфликт. Как-то раз молодая невеста одного из представителей клана Трепа со своей матерью и свитой – разодетые в лучшие наряды и украшения – присутствовали на празднестве Цечу. Заметив их, ряженые, принимавшие участие в представлении, наполнили духовые инструменты землёй, и когда во время исполнения танца Гинг пришло время дуть в трубы, молодую девушку и её свиту с головы до ног засыпало землёй. Для клана Трепа это было настоящее унижение. Мужчины клана были взбешены, и всё кончилось тем, что они отрезали уши одному из ряженых.
Кхатог Ситу Янгси и сам Чокьи Лодро, узнав о происшествии, оба пришли в негодование. Именно после этого случая Чокьи Лодро перестал посещать монастырь Кхатог. Он больше не принимал участие в жизни монастыря, как делал это раньше. Однако он успел сделать для монастыря Кхатог много полезного.
5. Основание шедры Кхамдже
Яслышал упоминание о том, что Кхьенце Чокьи Лодро постоянно ездил по окрестностям, чтобы собирать подношения, но в действительности это неправда. После того как в тринадцать лет он закончил курс обучения, его отправили в монастырь Кхатог собрать подношения в Хоргоке и Дзачукхе, а из автобиографии Ринпоче можно узнать, что он заезжал с такой же миссией ещё и в королевство Линг. Однако кроме этих двух поездок, насколько я знаю, была лишь ещё одна, которую он предпринял в возрасте двадцати трёх лет (1916). Он тогда собирал средства на строительство шедры Кхамдже в монастыре Дзонгсар.