Так ответил Алтан Цеджи:
«В этот край мой взор устремлен.
Он лежит под левым углом
Заходящего солнца, нойон.
Если мы в Заринзанов край
Балабана-самку пошлем, —
Равных нет ей меж птичьих стай,
Всех пернатых она сильней
И выносливей и жирней, —
Пролетит она много дней,
Трижды выведет новых птенцов,
А неизвестно, в конце концов,
Долетит или не долетит?»
Побежит обычный скакун, —
Семью семь — сорок девять лун
Он проскачет во весь опор,
А сказать не могу до сих пор:
Добежит или не добежит?
Да, земля Зан-тайши далека,
И дорога туда нелегка!
Ясным взором увидеть могу:
В богатырском, несметном кругу
Зан-тайша восседает сейчас.
Зан-тайша вопрошает сейчас:
«Мне три ханства подвластны сейчас,
Но соперник опасный у нас,
Не пора ли собрать нашу рать
И четвертое ханство забрать,
Хана Джангра навек покорить,
Племя Джангра дотла разорить?»
Так ясновидец тогда сказал…
Семьдесят раз осушил Санал
Пиалу с благодатным питьем, —
Семьдесят и один человек
Поднимают ее с трудом.
Пред богатырством предстал Санал,
Оглядел он густую толпу.
Жилы надулись на мощном лбу,
Стали с нагайку величиной.
Лев разъяренный в чаще лесной —
Сердце забилось в клетке грудной,
Десять отваг закипело в груди —
Хлынут наружу того и жди!
Снова мудрый Цеджи привстал:
«Видите сами, каков Санал!
В зренье вложил свой разум я,
Опытным вижу глазом я:
С трудной задачей справится он,
В стане чужом прославится он,
Победителем явится он!
Мне, мудрейшему, равен умом.
Савру подобно владеет мечом.
Он обращеньем с Мингйаном сравним,
Храбростью — с Хонгром Багряным одним.
Прочих достоинств — не сосчитал:
Все девяносто девять он
Доблестей ратных в себе сочетал!»
Выслушав мудрого, молвил Санал, —
В лунках зрачки холодных глаз
Перевернулись двенадцать раз:
«С честью я выполню Джангра приказ,
Приготовьте Чалого мне,
Скакуна уд
алого мне!»
У бархата зеленых трав,
У холода прозрачных вод
Чалый резвился, ковыль примяв.
Ловкий богатырь-коневод
Снарядил скакуна в поход.
Конь стоит у дворцовых ворот,
Восхищается Чалым народ:
Он в крылатых ногах собрал
Всю резвую быстроту свою.
В огненных круглых глазах собрал
Всю зоркую остроту свою.
В крепком, широком крестце собрал
Всю грозную красоту свою.
Буйный конь ушами прядет,
Буравами-зубами грызет
Бронзовые удила,
Новый обдумывая поход,
Славные вспоминая дела.
Савар Тяжелорукий встает,
Восьмидесятисаженный бердыш
Он Саналу передает:
«Пригодится в чужом краю».
Алый Хонгор за ним встает,
Семидесятисаженный меч
Он Саналу передает:
«Пригодится в чужом краю».
Славный Гюзан Гюмбе встает,
Мощную пику берет свою,
Славой покрытую в грозном бою,
И Саналу передает:
«Пригодится в чужом краю»
Принял оружье героев Санал,
Цвета коросты нагайку достал
И вышел большими шагами он.
Проваливался в лоно земли
Сафьянными сапогами он.
Богатыри бессмертной земли
Пожеланья свои вознесли —
Нежные, как лотос в цвету.
И Санал схватил на лету
Золотые поводья коня,
И помчался храбрый ездок,
Словно красный уголек,
Отскочивший от огня.
Был исполнен величия он,
Не нарушив обычая, он
Обогнул владенья Богдо.
И поскакал заката левей —
Исполнять веленья Богдо…
В сопровожденье свиты своей
Джангар в хуруле большом побывал
И на серый взошел перевал,
Чтоб узнать, далеко ли сейчас
Богатырь Санал ускакал.
Вот перед ним промелькнул Санал
И мгновенно скрылся из глаз…
Три луны проскакал Санал,
Юную девушку встретил он,
И, пораженный, заметил он:
Ясному солнцу подобна она,
Месяцу ярким сияньем равна.
Воина манит прекрасной рукой,
Держит в другой пиалу с аракой.
И пиалу преподносит она,
Храброго воина просит она:
«Милый брат, не спешите, молю…
Араку оцените мою.
Алчущих насыщает она,
Жаждущих утоляет она!»
Дал в груди необъятной Санал —
Отстояться уму своему.
«Как я братом ей стал — не пойму!
Как она появилась вдруг
В этой нетронутой, дикой стране,
Где не видно жизни вокруг?
Это дело не нравится мне!
Притворяется ловко она,
Нет сомненья: бесовка она!»
А девушка стоит на пути,
И глаза мольбою горят:
«Соизвольте с коня сойти!
Девяносто суток подряд
Вы несетесь на добром коне.
Отдохните, сойдите ко мне
И узнайте, старший мой брат,
Какова моя брага на вкус!»
«Слушай, девушка, я тороплюсь,
Но, когда возвращусь я назад,
Обещаю заехать к тебе!»
Но в горячей, упорной мольбе
Отвечает красавица так:
«Ваша милость мне нравится так!
Не хотите вы ради меня
Насладиться моей аракой,
Так сойдите хотя бы с коня
И сосуда коснитесь рукой».
Но проехал мимо Санал
И такие слова услыхал:
«Ты побрезговал брагой моей —
Будешь сломлен отвагой моей!
Ты со мной познакомишься вновь:
Долго буду сосать твою кровь,
В сердце клюв железный вонзив!»
И, угрозой такой пригрозив,
За Саналом помчалась она.
Но торопит Санал скакуна,
От нечистой он силы бежит!
И скакун, как двукрылый, бежит, —
Если сбоку взглянуть на него,
Кажется, заяц бегущий он,
Вот из полынной гущи он
Выскочил — и скрылся вдали.
Вот он бежит, вот он летит,
Вот он зелень травы золотит,
Вот он просто поверх земли
Скачет, как иноходец, гляди!
Величиною с колодец, гляди,
Вырывает он ямы в земле.
Поднимает пыль — как во мгле,
Тонет в ней вселенная вся.
В четырех собралась ногах
Быстрота священная вся!
Семьдесят дней колебля прах,
Чалый скакал, с пути не свернув.
Но бесовка не отстает
И, железный вытянув клюв,
До хвоста уже достает.
Крикнул Чалый на всем бегу:
«Я быстрее бежать не могу.
На себя надейся, герой!»
И Санал обнажил стальной
Семидесятисаженный меч,
Алого Хонгра священный меч.
Обернувшись к бесовке лицом
И взмахнув необъятным мечом,
Отрубил он железный клюв,
А потом, коня повернув,
Налетел на красавицу вдруг,
Разрубил ее на куски,
Разбросал останки вокруг —
Их потом унесли пески.
Вновь пустился в дорогу Санал
Заходящего солнца левей,
И героя Чалый промчал
Семью семь — сорок девять дней.
Вдруг девицу встречает Санал
На буланом нарядном коне,
И она — замечает Санал —
Красотою подобна луне.
И, повернув поводья назад
И обогнув, как предки велят,
Слева направо богатыря,
Низкий отвесила поклон,
Такие слова говоря:
«Старший мой брат, пресветлый нойон!
Давайте — впервые встречаемся мы! —
Приветствиями обменяемся мы!»
Дальше Санал проскакал на коне,
Дал отстояться уму своему.
Думал: «В нетронутой, дикой стране
И не подвластной пока никому
Надо на страже быть ездоку.
Если я волю дам языку —
Мало ль кого повстречать я могу —
Станет язык мой известен врагу!»
И молчал осторожный Санал.
Дважды голос девицы взывал,
В третий раз воззвал он, дрожа, —
Вынул воин свой меч стальной,
Крикнул воин: «Скажи, госпожа,
С чем ты — с миром или с войной?»
«Мой родитель — почтенный хан,
Малой части вселенной хан.
В этом девственном диком краю
Вас, увидеть спешила я,
И поведать обиду свою
Вам, Санал, порешила я,
Всей взываю душою, Санал!
Зарин Заном-тайшою, Санал,
Был обманом вызван мой брат,
Зарин Заном брошен был в ад.
Предсказатель нашей страны,
Ясновидец Кюнкян сказал:
„Из блаженной Бумбы-страны,
Из нетленной Бумбы-страны
К Зарин Зану послан Санал —
Славный воин Джангра Богдо. —
И сказал он еще: — Поскорей
О тяжелой обиде своей
Расскажите посланцу тому, —
И сказал он еще: — Друзья,
Высылать к чужестранцу тому
Встречу в виде мужчины нельзя.
Он горяч — и может убить.
Чтобы замысла не погубить,
Надо женщине встретить его
И сердечно приветить его,
Оказать достойный прием! —
Вот зачем я вас, воин, зову“».
И Санал с девицей вдвоем
Поскакал в ее бумбулву.
Прискакал на самой заре.
Увидал дворец на горе —
Там обитал почтенный хан,
Малой части вселенной хан.
Чалого привязав коня,
Светлую дверь толкнул посол, —
Распахнулась она, звеня,
И Санал во дворец вошел.
Сел, исполнен бранной грозы,
Сел за чашу черной арзы
У левой стены дворца.
Слезы падали из очей
Безутешного хана-отца,
Горьких слез его горячей
Материнские были мольбы:
«Зарин Зана сломив, из борьбы
Выйдете победителем вы.
Станьте же нашим спасителем вы,
Чтоб Зарин Зан это знал хорошо:
Знатного пленника надо вернуть,
Ханского сына из ада вернуть!..»
И отвечал им Санал: «Хорошо».
Утром приехал в ставку Санал,
В полдень уехать предполагал,
Но задержали друзья его
На две недели у себя.
Ласковы были хозяева!
Вот и прошел двухнедельный срок.
Чалый заржал: «Не пора ль, ездок?»
И выехал из бумбулвы Санал.
Долго скакал и вдруг увидал:
Встала гора, в глубокую высь
Серою плешью своей упершись.
Быстро взлетел на вершину он.
Взглядом холодных черных глаз
Разом окинул долину он:
Бумбулва перед ним зажглась
Пламенем вспыхнувшего костра.
«Башня Зан-тайши предо мной!
Можно сравнить ее только с одной
Джангровой золотой бумбулвой!» —
Так подумал Строгий Санал.
Между горою и бумбулвой
Мерно шумел океан Шартыг.
Мощные воды мост золотой
Узкою пересекал полосой.
Прибыл в ханскую ставку посол.
Он у подножья стяга сошел,
Сталью из лучших сталей согнул
Стройные, тонкие ноги коня.
Двери серебряные толкнул,
Распахнулись они, звеня.
И во дворец вступил не спеша.
Видит: сидит Зарин Зан-тайша
С полчищами богатырей,
В блеске золота и тополей,
В ожидании бранной грозы,
В изобилии черной арзы.
Он прошел по желтой земле,
Занял место на левом крыле,
Не заметили богатыри,
Что пришел чужестранец к ним!
Присмотрелся посланец к ним,
Всех бойцов отмечает он,
Про себя заключает он:
Эти богатыри сильней
Исполинов Джангра Богдо…
Семь пирует он с ними дней —
Но не видит его никто!
Наконец поднялся посол.
К Зарин Зану подходит он,
И, взглянув на священный престол,
Речь такую заводит он: