Выплюнув крупную кость изо рта,
Высморкав мелкую кость из ноздрей.
Мальчика повар к владыке привел,
Молвил: "Хан мой великий! Привел
Мерзкого плута я! Мой господин!
Этот ублюдок, шулмусов сын,
Окорок жеребячий схватил,
Окорок легко проглотил,
Выплюнув крупную кость изо рта,
Высморкав мелкую кость из ноздрей.
Накажите его поскорей!"
"Ловко придумано!- крикнул малыш.
Ложью такой дурака убедишь!
Разве я, маленький мальчик, могу
Окорок жеребячий схватить
И проглотить его на бегу?
Хан великий! Ваш повар - вор.
Да заклеймит ваш приговор
Этого багрового пса!
Окороком он угостил
Своего дворового пса,
А говорит, будто я проглотил!
Я ли повинен в этом, хан?"
И когда за советом хан
Обратился к бойцам своим,
К белым мудрецам своим,-
Те изрекли такой приговор:
"Ханский повар - презренный вор,
Клеветник - этот жирный пес!"
Мальчик был нежен и сладкоголос,
Песню запел - все затихло кругом,
Хану Бадмин Улану потом
Он араки ледяной преподнес.
Восседал на престоле хан,
Перед ним стоял мальчуган.
Тронутый песнопеньем его,
Вежливым обращеньем его,
Мальчику хан подарил кафтан
И назначил главным певцом.
Выпросив конскую ногу потом,-
Выпросив бурдюк араки,-
Мол, родители-старики
Жажду и голод утолят,
Думу-заботу удалят,-
Мальчик вернулся к друзьям назад.
Угостив друзей аракой,
Угостив жеребячьей ногой,
Обратился к ним с речью такой:
"Ночью проникнуть я в башню хочу.
Вам я, Хара Джилган, поручу
Стражу наружную разогнать –
Двадцать тысяч богатырей.
Вам, Аля Шонхор, поручу
Внутренний караул разогнать –
Десять тысяч богатырей.
Выполняйте волю мою,
Я же все улажу потом".
И превратился Хошун в змею,
Сквозь наружную стражу потом
Он прополз по черной земле.
Было нетрудно верткой змее
Мимо внутренней стражи пройти,
Незаметно для богатырей
Юркнуть в узкие щели дверей,
В золотой дворец проползти.
Хан Улан лежал на спине
И храпел в ночной тишине,
И светильника слабый огонь
Колебался на белой стене.
Спал блаженно могучий враг...
Эй, Бадмин Улан, погоди!
Десять неукротимых отваг
У Хошуна забилось в груди –
Жди, что вырвутся каждый миг.
Десять пальцев белых своих
Он прижал к ладоням сейчас.
В лунках зрачки орлиных глаз
Перевернулись двенадцать раз...
"Если прольется что-нибудь -
Чаша крови только всего.
А разобьется что-нибудь -
Наши кости, только всего!"-
Мальчик подумал и с мыслью такой
Вынул острый меч из ножон
И закричал: "Не моей рукой
Будешь, Бадмин Улан, поражен,
А рукою Джангра Богдо!"
И напал на богатыря,
Желтый меч вонзил он в гнездо
Мочевого его пузыря,
Меч повернув девяносто раз.
Рассвирепевший исполин
Бросил мальчика в правый ад,
Но, родителя хитрого сын,
На мизинце правой ноги
Удержаться сумел мальчуган!
Разъяренный Бадмин Улан
Бросил мальчика в левый ад,-
Удержаться сумел мальчуган
На мизинце левой ноги...
Тут пошел настоящий бой,
За кушаки схватились враги.
Длился неделю страшный бой,
И могущественный великан
Был побежден мальчуганом тогда.
Торопился Хошун Улан,
И связал он арканом тогда
Руки и ноги богатыря,
И, запрятав богатыря
В сумку с колодец величиной,
Выскочил из бумбулвы золотой.
С яростью урагана тогда
Бился Джилган со стражей густой.
Мальчик окликнул Джилгана тогда,
Бросил ему над несметной толпой
Сумку с колодец величиной,
Сумку, в которой сидел великан.
Но неистовый конь Аранзал
Вдруг отпрянул... Хара Джилган
Сумку не сумел удержать,
Уронил в толпе густой.
Пролетев над несметной толпой,
Сумку бросил Хошун опять.
Вновь отпрянул, вновь отбежал
Этот неистовый конь Аранзал,
Сумку Джилган уронил опять.
Поднял ее Хошун удалой,
Бросил ему над несметной толпой,
Рыжему Аранзалу сказал:
"Если так неуклюж твой ездок,-
Ты бы сумку схватил, Аранзал!"
Быстро сумку схватил Аранзал
И поскакал на восток,-
Ветра степного быстрей
Увильнув от богатырей,
Что хотели Улана отнять –
Хана у мальчугана отнять.
Разом сели Хошун и Шонхор
На своих быстроногих коней