И опустился на прежнее место потом,
Голову спрятал под грудь, понесся вперед.
Ловкого всадника - Джангра - страх не берет,
Джангар понесся, грозный, как целая рать.
Острая пика могла бы до неба достать.
Берегом Сладкого моря помчался нойон.
К башне могучего Хонгра подъехал он.
«Здесь ли ты, Хонгор?» Хонгор услышал тогда.
«Здесь!»- он ответил и к Джангру вышел тогда.
Молвил Богдо: «Неведомо мне до поры,
Где же пролиться крови моей суждено!
Хонгор, не знаю на скате какой горы
Высохнуть горстке моих костей суждено!
Хонгор, не знаю, ада какого на дно
Быстрой душе моей опуститься дано!
Хонгор мой, управляй же нашей страной.
Хонгор мой, укрепляй же наш край родной!»
И распростился нойон, как будто навек
Бумбу покинул. Помчался во весь опор
И переправился через семьдесят рек,
Бывших ему неизвестными до сих пор;
Видит нойон: с Алтаном Цеджи во главе,
Справа сидевшие в золотой бумбулве,
Скачут семнадцать бойцов навстречу ему.
Старый Цеджи обратился с речью к нему:
«Остановитесь на миг, великий нойон!
Выслушайте меня, луноликий нойон!
Вздоха надменных уст вы пожалели мне,
Вот почему, во-первых, обижен я.
И подчиниться вы повелели мне
Хонгру, мне равному,- вами унижен я,-
Вот почему, во-вторых, обижен я.
В-третьих,- когда не нужна вам, в расцвете дней,
Бумбы страна, то и я не нуждаюсь в ней!»
«Что ж, пребывайте в счастье»,— владыка сказал.
И поскакал восхода правей Аранзал.
Мчался куда — неизвестно, во весь опор,
Ветра быстрее был Аранзала бег.
И, переправившись через семьдесят рек,
Бывших ему неизвестными до сих пор,
Джангар увидел: с Гюзаном Гюмбе во главе,
Слева сидевшие в золотой бумбулве,
Скачут семнадцать бойцов навстречу ему.
Смелый Гюмбе обратился с речью к нему:
«Остановитесь на миг, великий нойон!
Выслушайте меня, луноликий нойон!
Вздоха надменных уст вы пожалели мне,—
Вот почему, во-первых, обижен я.
И подчиниться вы повелели мне
Хонгру, мне равному,- вами унижен я,-
Вот почему, во-вторых, обижен я,
В-третьих,- когда не нужна вам, в расцвете
дней, Бумбы страна, то и я не нуждаюсь в ней!»
«В счастье пребудьте»,— нойон отвечал тогда.
Перевалив через гору Гандиг-Алтай*,
Он поскакал на восток, неизвестно куда —
Травки повыше, пониже пернатых стай.
* * *
Вскоре дошли до ближних и дальних стран
Слухи о том, что лишь один великан —
Хонгор - остался на страже родной земли.
Слухи об этом и до шулмусов дошли.
Был у нечистых владыкой Шара Гюргю.
Вестью взволнован великой, Шара Гюргю
На две недели себя жаркого лишил,—
Пищи любимой себя сурово лишил!
Ни на кого свирепый шулмус не глядел...
Хана спросил вельможа Хурдун Шара —
Чарами преображения он владел:
«Что ж не едите жаркого, хан мой, с утра?»
«Слушай, мой знатный вельможа Хурдун Шара!
Есть у подножья Гандиг-Алтая страна,
Под восходящим солнцем лежит она.
Вечной земли бесконечны пространства там,
Джангра-сиротки раскинулось ханство там,
Джангра, который выставить может в борьбе
Тридцать и пять великанов, равных себе,
И одного, что сильней его самого,—
Хонгром Багряным зовут исполина того!
Ныне, слыхал я, держава Бумбы в беде:
Джангар-нойон со своей расстался страной,
Тридцать и пять храбрецов неведомо где
Ныне скитаются, край покинув родной,—
Хонгор теперь нетленной страны господин.
Хонгор - герой, исполин, но Хонгор - один.
Что, если нам на державу Бумбы напасть,
Что, если нам утвердить над Бумбою власть,
Что, если гордую башню разрушим у них,
Что, если мы океаны иссушим у них,
Что, если светлое солнце потушим у них,
Что, если белую гору обрушим на них,
Что, если красную пыль мы поднимем у них,
Что, если Алого Хонгра отнимем у них,
Свяжем прославленного великана мы,
Бросим героя на дно океана мы —
В пропасти бросим седьмой преисподней земли?»
«Истина — то, что сейчас вы произнесли! —
Молвил вельможа в ответ на ханскую речь.—
Все же хочу вас, владыка, предостеречь:
Что, если Джангар где-нибудь жив до сих пор?
Что, если полчища наши встретят отпор?»
Страшный Гюргю взглянул на вельможу в упор.
«Смелость нойона и мощь не опасны мне! —
Было ответом на слово Хурдуна Шары,—
Так же, как Джангру-нойону, подвластны мне
Необычайных перевоплощений дары!»