И вот как-то раз в зале для слушания дхармы монахи завели такой разговор:
— Да, почтенные! Такого лютого разбойника, безжалостного душегуба Блаженный смог без насилия, без оружия укротить и умиротворить, а это дело весьма трудное. Вот какие подвиги свершают Просветлённые!
Учитель находился тогда в своей благоуханной келье, но своим необычайно тонким слухом воспринял этот разговор и понял, что как раз сегодня ему следует прийти к монахам, ибо проповедь дхармы должна ему удаться. И он с той удивительной непринуждённостью, что присуща Просветленным, пришел в зал для слушания дхармы, уселся на предложенное ему сиденье и спросил:
— О чем вы сейчас беседуете, монахи? Монахи рассказали. — Нет, о монахи, ничего удивительного в том, что я в этой жизни, достигнув уже высшего просветления, укротил его. Ведь я и прежде, когда был ещё только на пути к просветлению и имел ограниченные знания, смог все же умиротворить его, — и Учитель рассказал о былом.
Некогда в царстве Куру, в столице его Индрапаттане, праведно царствовал царь по имени Кауравья. Бодхисаттва родился тогда сыном его главной супруги. Нарекли его Сутасомой. Когда он подрос, отец отправил его учиться в Такшашилу к знаменитому Учителю. И вот он с деньгами для Учителя отправился в путь.
А тогда же правивший в Варанаси царь страны Каши отправил точно так же учиться и своего сына, царевича Брахмадатту. Тот шёл той же дорогой. И вот Сутасома подошёл наконец к воротам Такшашилы и присел отдохнуть на скамье под навесом. Туда же подошёл Брахмадатта и сел на скамейку с ним рядом.
— Ты, я вижу, приятель, устал с дороги, — заговорил с ним Сутасома.
— Ты откуда идёшь? — Из Варанаси.
— А какого ты рода?
— Я сын царя Брахмадатты.
— А как звать тебя? — Царевичем Брахмадаттой.
— Зачем ты сюда пришел? — Учиться искусствам.
Так Брахмадатта ответил на его вопросы, а потом и сам в свой черёд расспросил Сутасому. Тот все ему о себе рассказал. Юноши увидели, что они оба — кшатрии, оба пришли учиться к одному и тому же учителю — и подружились.
Вместе явились они к учителю в дом, почтительно приветствовали его, назвались и попросились к нему в ученики. Тот согласился. И вот, вручив ему деньги, принялись они за учение. Да и не одни они были у него в ученичестве — в ту пору примерно сто царевичей со всей Джамбудвипы учились у него искусствам. Сутасома стал меж ними старшим. Повторяя задания вслед за учителем, он быстро выучился всему в совершенстве. После этого он первым делом решил пойти к царевичу Брахмадатте — ведь тот был его товарищем — и стал ему помогать, так что и Брахмадатта в скором времени всему научился. А тут закончили ученье и остальные. Напоследок учитель их всех испытал, простился с ними, и они собрались идти по домам во главе с Сутасомой.
На обочине дороги Сутасома дал им такое напутствие:
— Теперь настала пора вам отчитаться перед своими отцами в том, чему вы научились, и начинать править самим. Как станете царями, помните о моем вам наказе.
— О каком наказе, учитель?
— По полнолуниям и новолуниям блюдите посты и скота в эти дни не забивайте. Те пообещали. А дело было в том, что Бодхисаттва знал такие книги, где говорится, как по облику человека увидеть его судьбу, и прознал он по ним, что в царевиче из Варанаси таится для людей великая опасность, — вот откуда наказ.
Разошлись они по своим землям, отчитались в выученном перед отцами, и те возвели их на царство. Друг о друге они не забывали и Сутасоме писали, что на царство взошли и наказ, им данный, блюдут.
— Смотрите, искушениям не поддавайтесь, — писал им в ответ Бодхисаттва. Изо всех этих царевичей один лишь царь Варанаси трапезы без мясного не признавал, ему даже на постный день впрок заготовляли убоину.
Но вот как-то раз повар его зазевался, и заготовленное мясо утащили псы с царской псарни. Повар видит — нет мяса, и пошёл его покупать, а достать его в постный день было негде, и он затужил: «За обед без мясного царь меня не помилует. Что-то надо придумать». И вот что он придумал: выбрал час, когда нет народу, пошёл на то место, где оставляли покойников на съедение шакалам и грифам, и срезал мясо с бедра человека, умершего меньше часа назад. Приготовил его получше и подал царю.
Стоило царю лишь кончиком языка коснуться кусочка этого мяса, как его тотчас проняло — всё его тело отозвалось на этот вкус. И вот почему: в прошлой жизни он был яккхой, много тогда поел человечины и успел к ней пристраститься.
«Если я промолчу, мне нипочём не узнать, чьё это мясо я ем», — подумал царь и сплюнул.
— Ешь, государь, мясо хорошее, — сказал ему повар.
Царь отослал всех приближенных и говорит:
— Да я и сам вижу, что оно хорошее. А что это за мясо?
— Да то же, что было в прошлый раз, государь.
— Нет, я такого вкуса не помню.
— Значит, сегодня лучше сготовилось.
— А разве ты раньше не так же готовил?
Повар молчит.
— А ну, говори все как есть, или расстанешься с жизнью!
Повар вымолил у царя обещание не наказывать его и рассказал все по правде.
— Не нужно лишнего шума — говорит царь.
— То мясо, что ты готовил всегда, оставляй теперь себе, а мне готовь человечину.
— Это, господин, нелегко будет.
— Не так уж трудно, не бойся.
— Откуда же мне брать каждый день человечину?
— Ничего, народу в тюрьме сидит много.
Так повар и стал делать. Наконец все узники были съедены.
— Теперь что делать?
— Кинь на улице связку в тысячу монет. Того, кто поднимет, хватай как вора и режь.
Прошло время, и никто больше на эту связку монет и смотреть не отваживался.
— А теперь что мне делать? — спросил повар.
— После того как пробьют ночную стражу, по городу ходит ещё немало народу. Вот ты и спрячься где-нибудь у перекрёстка или между домами, подстереги кого-нибудь и убей его на мясо.
С того дня стал повар носить куски один другого лучше, а на улицах города находили по утрам трупы. В домах горе: то отец не вернулся, то мать, тут нету брата, а там — сестры, и отовсюду неслись причитания. Горожан охватил ужас: «Уж не лев ли то людей пожирает, или тигр, или яккха какой?» Стали к трупам присматриваться и увидели следы от ударов: «Видать, это дело человеческих рук».
И вот на царское подворье набежала толпа и стала выкликать царя.
— Чего вам, любезные? — спросил царь.
— Государь, у нас в городе завёлся разбойник, он людей ест. Вели его изловить.
— А я здесь причём? Я вам не стражник.
Видят горожане, что царю до них дела нет, и пошли к военачальнику. Пожаловались ему, говорят:
— Надо искать разбойника.
— Дайте мне сроку неделю, отыщу вам разбойника, — так он обнадёжил людей, а слугам своим повелел.
— Друзья, в городе, видно, завёлся разбойник, он ест людей. Попрячьтесь в разных местах и выследите его.
— Слушаемся, — сказали они и пошли караулить.
А повар, притаившись между домами, подстерёг какую-то женщину, убил её и начал срезать с тела куски посочнее и укладывать их в корзину. Тут-то его и схватили, поколотили, заломили за спину руки и подняли большой шум:
— Вот он, разбойник! Вот кто людей ест! Сбежалась толпа. Избили его, отвели душу, корзину с мясом повесили ему на шею и привели его к военачальнику.
Смотрит на него военачальник и думает: «Что же за этим кроется? Сам он, что ли, ест человечину? Или он её к другому мясу подмешивает и продаёт? А может, по чьему-то приказу людей убивает?» И он спросил повара: — Как ты дошёл до такого, повар, На дело кровавое это решился? Лишаешь ты жизни мужчин и женщин ради ли мяса иль ради денег?
Повар:
«Не ради себя и не ради денег,
Не для семьи и не родичей ради –
То господин мой, царь страны нашей,
Мяса иного есть не желает».