Команды вылетели на позиции. После инструктажа команд по честной игре, все игроки заняли свои места, а Ридкулли выпустил бланджеры и снитч и подбросил в воздух квофл. Игроки зароились в воздухе в погоне за бладжерами и снитчем и борьбе за квофл. Ной и Том Скваллус — два ловца — кинулись за снитчем, промелькнувшим у плакатов Когтеврана и снова исчезнувшем.
Почти сразу разница между командами стала очевидной. Гриффиндор вел игру как по учебнику, основываясь на тщательно оттренированных стратегиях. Джастина Кеннели было не слышно из-за ликующей толпы, поэтому он давал указания своим игрокам с помощью знаков. Слизерин с другой стороны, казалось, имел изящный, почти жуткий стиль игры, они двигались над полем как косяк рыбы. Табита Корсика не давала никаких указаний со своей метлы, но все же ее игроки разделялись и перегруппировывались с танцевальной точностью. Однажды Табита нырнула под бладжер и одновременно швырнула квофл через плечо.
Мяч взвился в воздух и был ловко пойман ее товарищем по команде, который летел перпендикулярно под ней. Игрок забил гол в центральный круг до того, как вратарь Гриффиндора успел осознать, что у Табиты больше нет мяча. Джеймс застонал, в то время как слизеринцы вскочили и закричали. Джастин Кеннели осмотрелся так, словно хотел сброситься со своей метлы от расстройства. Спустя час от начала матча счет был сто тридцать против сто сорока в пользу Гриффиндора, хотя лидер сменился уже пять раз.
— В таких матчах, как этот, все зависит от ловца, — жизнерадостно прокричала Сабрина, не отводя глаз от игроков. — И Скваллус новенький в этом деле, поскольку Гноффтон закончил в прошлом году. Ной способен размазать его по стенке вместе с метлой.
Внезапно толпа взревела и Джеймс увидел, что Ной преследует снитч. На другой стороне поля Том Скваллус прижался к метле, оскалив зубы на холодном ветру, и бросился наперерез Ною. Он пронесся сквозь игроков, едва не угодив под бладжер, посланный Джастином Кеннели. Несмотря на его скорость, Джеймс понимал, что у Скваллуса нет шансов перехватить приз у Ноя. Золотая полоска и гудение тоненьких крылышек пронеслись вдоль трибун Гриффиндора, а несколько секунд спустя за ним — Ной.
На задних рядах пригнулись, затем вскочили, крича, когда Ной тяжело накренился, едва не касаясь трибун, и рванулся вперед на своей метле, вытянув руку. Это был долгий момент, когда все затаили дыхание, а Ной почти дотянулся до крошечного золотого мячика с тонкими крылышками, расстояние сокращалось, сокращалось, рука Ноя дрожала. Затем в вихре из метлы и мантии что-то изменилось. Ной был вынужден прижаться к своей метле, чтобы не остановиться и не потерять контроль, облако из слизеринцев во главе с Табитой Корсикой окружило его, вычерчивая в воздухе виртуальные стены. Ной столкнулся с мускулистым слизеринцем и отскочил в сторону, потеряв контроль над метлой. Он завалился на бок, размахивая одной рукой и хватаясь другой. Толпа взревела.
Табита Корсика пролетела сквозь стену слизеринцев, которая открылась для нее как радуга. Ее плащ развивался за спиной, и Джеймс с удивлением обнаружил, что снитч порхает рядом с ней, в тени ее мантии. Он метнулся вверх, но Табита среагировала почти мгновенно, пригнувшись к своей метле. Каким-то образом, даже не глядя на него, она вела снитч прямо к Тому Скваллусу. Он увидел ее, тяжело наклонился и пролетел мимо нее. Когда он оказался с другой стороны, он протянул руку и снитч скользнул в нее. Слизеринские трибуны необычайно бурно приветствовали его. Игра была окончена.
Ной повис на метле, зацепившись за нее одной ногой. Он попытался вернуться в вертикальное положение, когда к нему подлетели Тед и Джастин Кеннели, разговаривая и жестикулируя. Джеймс понимал, о чем они говорят, хоть и не слышал слов из-за криков поддержки и порицания. Случилось что-то очень странное, но все же на самом деле Слизерин не нарушал правил. На траве поля Петра Моргенштерн, которая играла как загонщик, что-то оживлено втолковывала Габриэль Ридкулли, указывая на Табиту Корсику, которая, по-прежнему оставаясь на метле, принимала поздравления от своей команды вместе с Томом Скваллусом. Ридкулли покачал головой, не имея возможности или не желая согласиться с аргументами Петры. Не было никаких обращений от Гриффиндора, поскольку они не могли доказать, что было нарушение.
— Что во имя одутловато-белого зада Волди это было? — спросил Дамьян Дамаскус, оставив радиовещание и присоединившись к Джеймсу, Зейну и Сабрине.
Сабрина покачала головой.
— Это было действительно жутко. Ты же видел то же, что и я? Корсика заблокировала снитч! Она не прикасалась к нему, но летела прямо рядом с ним, пока не подлетел Скваллус на своей метле.
— Это ведь не запрещено правилами? — спросил Зейн, присоединившись к толпе, покидающей трибуны.
— Нет смысла составлять правила, запрещающие вещи, которые невозможны, — сердито сказал Дамьян. — До тех пор, пока она не прикасалась к нему, она чиста. Она даже не смотрела на снитч. Я клянусь.
Ральф обежал вокруг поля, когда Джеймс и Зейн спускались по последним нескольким ступенькам. Тяжело дыша, он утянул их от Сабрины и Дамьяна, чье настроение совсем испортилось.
— Вы видели это? — спросил Ральф, пытаясь отдышаться. Он был чрезвычайно возбужден.
— Мы видели что-то, — сказал Джеймс, — хотя я не уверен, что могу верить своим глазам.
Зейн был менее дипломатичен.
— Гриффиндорцы думают, что твои приятели сжульничали. Это отразится на итоговой турнирной таблице. Похоже, теперь Когтевран будет играть со Слизерином. Я надеялся на матч между Когтевраном и Гриффиндором.
— Можете вы оба хоть на минуту забыть о проклятом турнире по квиддичу? — спросил Ральф, поворачивая их лицами к трибунам. — Кажется, вы забыли, что у нас есть более важные вещи для раздумий!
— Хорошо, выкладывай, Ральф, — сказал Джеймс, стараясь не показывать раздражения.
Ральф глубоко вздохнул.
— Вы говорили мне, что я ваш человек в стане врага, так ведь? Поэтому я пристально наблюдал, ища подсказки и признаки того, кто может быть причастен к заговору Мерлина, правильно?
— И ты считаешь, сейчас подходящее время, чтобы говорить об этом? — спросил Зейн, вскинув брови.
— Нет, нет, все верно, — вставил Джеймс. — Что ты видел, Ральф? Что-то случилось на слизеринской стороне?
— Нет! — нетерпеливо ответил Ральф. — Не в общей комнате или где-то еще. Прямо здесь, несколько минут назад! Вспомните, что мы должны были высматривать?
— Да, — сказал Зейн, заинтересовавшись, — посох Мерлина.
Ральф многозначительно кивнул. Послышались веселые крики. Трое мальчиков повернулись, чтобы увидеть, как слизеринцы покидают поле в толпе студентов, с зелеными шарфами. Табита шла во главе группы, ее метла триумфально возлежала на ее плече.
— Шесть футов или около того необычного магического дерева, — сказал Ральф, понизив голос, продолжая смотреть, как Табита покидает поле. — Происхождение неизвестно.
— Верно! — воскликнул Джеймс, понимая что к чему. — Табита говорила что у ее метлы необычная модель, созданая каким-то маггловским художником или что-то вроде того! Она зарегистрировала ее как маггловский артефакт, потому что это нестандартная модель!
— И нет никаких сомнений, что это что-то необычно-магическое, — добавил Ральф. Джеймс кивнул.
— Вы говорите о том, о чем я думаю, вы говорите? — недоверчиво спросил Зейн. Ральф взглянул на него.
— Имеет смысл, не так ли? Это прекрасное секретное место! Вот почему я побежал сюда сразу после окончания матча. Я хотел, чтобы вы двое тоже это увидели и решили, правда ли это.
Зейн присвистнул от восхищения.
— А мы рассуждаем о закупоренных метлах! Когда тут Табита все это время рассекала на посохе Мерлина!
Джеймс не мог отвести глаз от Табиты, которая достигла вершины холма, направляясь к замку. Зимний солнечный свет сверкал на прутьях ее метлы. Это действительно была идеальная маскировка для шестифутовой магической деревяшки. И они не знали точно, кто является третьим заговорщиком в мерлиновском плане, слизеринец, который назвался именем Астрамаддукса. Сердце Джеймса заколотилось от волнения и предвкушения.