Войдя в гостиную Перси Бакла, Тобиас увидел, что врач уже здесь; он стоял спиной к камину. Доктор Гриве был аккуратным, хорошо одетым господином и, несмотря на свои без малого пять десятков, производил впечатление физически крепкого и атлетически сложенного человека. Он всегда был спокоен и даже чрезмерно сдержан и вежлив. Глядя на его строгое лицо и плотно сжатые губы, Тобиас невольно стал извиняться, что прервал его ленч.
– Лучше было бы вам прервать мой завтрак, – сурово остановил его доктор.
– Пациент действительно болен?
– Пациент действительно умер, если говорить без всяких обиняков.
В наступившем молчании Отс мог слышать жалобные причитания, доносившиеся из кухни.
– О Господи! – сокрушенно промолвил он. Доктор молчал.
– Неплохой был старик, – добавил Тобиас. Мистер Бакл энергично закивал головой в знак согласия.
– Он умер легко? – обращаясь к нему, спросил Тобиас.
Но прежде чем хозяин успел ответить, доктор попросил Бакла оставить их с Отсом одних.
Когда мистер Бакл покинул гостиную, доктор сел в кресло поближе к огню камина. Положив руки на колени, он долго смотрел на черные дымящие поленья в камине.
– У вас видна сорочка, сэр.
Тобиас Отс, проследив за взглядом доктора, опустил глаза и увидел конец своей ярко-зеленой сорочки, торчащей дюйма на три из незастегнутой ширинки. Краска стыда залила его лицо. Доктор заговорил, не дожидаясь, когда он приведет в порядок свою одежду.
– Теперь поговорим о другом. Я, черт побери, даже не знаю, что вам сказать.
– К кому же еще я мог обратиться за помощью, как не к своему домашнему доктору?
– Господи, мистер Отс, кто вам позволил убивать людей в этой округе?
– Я уверяю вас…
– Вам возбраняется, приходя в этот дом, сэр, выдавать себя за члена Коллегии хирургов. Представьте себе, что будет, если вас обвинят в обмане? Что скажет судья, услышав, что вы убедили умирающего, будто вы хирург?
– Это была шутка, розыгрыш.
– Мистер Отс, старик умер.
– Но не из-за моей шутки.
– Мистер Отс, если бы вы были студентом последнего курса Бейллиол-колледжа14… Для Тоби это прозвучало, как намек на то, что он по происхождению не джентльмен.
– Но поскольку это не так, – горько улыбнулся Тобиас, – то меня, следовательно, можно обвинить в убийстве?
– Я напишу заключение, что причиной смерти была пневмония, но, если хотите знать мое личное мнение, вы просто заколдовали его.
– Сэр, вы же человек науки!
– Человек познается по своим делам, сэр. А вы просто заколдовали его, как заколдовали кухарку и экономку, которые – хотя вам и не пришло в голову даже справиться об их здоровье – очень сокрушаются по поводу смерти своего друга. Сами они в настоящее время в безопасности.
– Ну конечно же, он был старым человеком. В таком возрасте трудно избежать пневмонии.
– Не просвещайте меня, пожалуйста, в моей же работе, мистер Отс. Мне приятно было видеть вас своим гостем. Мне были интересны наши беседы по вечерам.
– И мне тоже.
– Но я не могу благодарить вас за то, что вы вынудили меня решиться на лжесвидетельство, подписав свидетельство о смерти.
– Возможно, доктор, это совсем не лжесвидетельство. Я не стану отрицать, что виноват в том, что не навестил его, но…
– Лжесвидетельство. Я не прощу вам этого. Тобиас в отчаянии обхватил голову руками.
– Я прошу у вас прощения, – наконец сказал он. Когда Отс поднял голову, на лице его было подлинное огорчение.
– Пусть Бог простит вас, – сурово ответил доктор. – Вот с ним вы и должны объясниться. У меня же нет намерений погубить вас.
Последняя фраза возымела свое действие. Когда молодой писатель посмотрел на врача, его курчавые волосы были взъерошены, а глаза полны слез.
– Я готов сделать все, чтобы искупить свою вину. Доктор встал.
– В таком случае молитесь. А пока на какое-то время свидетельство о смерти защитит вашу репутацию, хотя будет грозить моей. Вы должны понять меня, я более не могу быть домашним врачом вашей семьи.
– Но если у меня заболеет ребенок?
– Вы отнесете своего ребенка к другому врачу, он вылечит его, и вы будете счастливы.
– Но я не знаю ни одного врача, кроме вас. У ребенка сегодня утром обнаружилось что-то вроде нарыва…
– Мистер Отс, Лондон большой город…
– Я знаю Лондон, сэр, знаю его, возможно, даже лучше вас. Он слишком большой, и если мой ребенок заболеет…
– В этом большом городе вы найдете множество прекрасных врачей.
– Вы мне кого-нибудь порекомендуете?
– Пожалуйста, мистер Отс, как могу я это сделать? Я уже рискнул своим добрым именем.
– Вы отказываетесь от меня?
Вместо ответа доктор потянул за шнур звонка.
– К кому теперь я могу обратиться?
На звонок доктора ответил небрежно и странно одетый Мэггс. От Тоби, поверженного в отчаяние, не ускользнуло удивление доктора, который, однако, попросил этого неопрятного, в чем-то испачканного человека подать его пальто и саквояж.
– Если заболеет моя жена, кого же мне звать к ней? Вместо ответа доктор, сдержанно кивнув, вышел в холл, где Джек Мэггс уже держал в руках его теплое пальто. Доктор медленно надел его и застегнул на все пуговицы. Не промолвив более ни слова, он покинул дом Перси Бакла.
Каторжник закрыл за ним дверь, но остался стоять перед ней.
– Спасибо, – поблагодарил его Тоби, дав понять, что он тоже уходит, но Мэггс не двинулся с места.
– Мистер Отс, – вдруг сказал он. – Мне необходимо перекинуться с вами парой слов.
– Сейчас я не могу даже думать об этом… – возразил Тобиас Отс.
Каторжник, выйдя вперед, приблизился к Тобиасу так близко, что тот уловил в его дыхании запах рома. Не успев опомниться, он вдруг почувствовал, как его ноги оторвались от пола, а затем его стали трясти так сильно, что у него застучали зубы. Запах алкоголя усилился. У Тобиаса теперь была возможность разглядеть поры на носу своего мучителя, его твердые, словно из железа, бакенбарды, начавшийся тик щеки и темные, полные ярости глаза.
Жизнь Тобиаса рушилась.
Глава 51
Самый ужасный четвертый год своей жизни Тобиас провел в сиротском приюте в Шропшире, где терпел постоянные обиды и побои. После приюта он прожил год в Девоне, у матери, которая, не стесняясь, выражала свое недовольство его присутствием. В беззащитном пятилетнем возрасте привезенный ею в Лондон Тобиас вскоре был отдан на воспитание своему отцу, но жестокое отношение этого джентльмена заставило его сына вскоре самому искать себе дорогу в городе, готовом любого втоптать в грязь.
Он был брошен на произвол судьбы, но не превратился в бездомного бродягу или отребье.
Ему не пришлось учиться в настоящей школе, но он сам научился читать и писать, силой собственной воли он сам воспитал себя, сделал человеком и кудесником в этом большом неласковом городе.
Теперь ежедневно в «Морнинг кроникл» и раз в две недели в «Обзервере» Тобиас Отс создавал свой Лондон. Увлеченно, сам себе удивляясь, он придумывал ему названия, чертил его карты, расширял улицы и сужал грязные переулки, рисовал его пейзажи и глядел на них, словно в грустные окна своего детства. Он представлял себе собственную респектабельную жизнь: жена, ребенок, свой дом. Он сам создал себе имя юмористическими рассказами. Он преуспевал, отрастил брюшко, стал другом титулованной дамы, вторым его другом был известный актер, третьим – кавалер Ордена английского королевства, четвертым – тоже писатель и наставник юной королевы Виктории. Ему было даже страшно оглянуться назад, так далеко он ушел.