— Кто ты, мальчуган?
— Я — Джек Гектор Грант… — Молчание… — А ты кто?
— Я — леди Белей.
Они с вниманием оглядывали друг друга.
— Зачем ты путешествуешь в моем саду?
— Я не путешествовал, я гулял.
— Вот как! Тогда давай вместе гулять. Хочешь?
Она взяла его за руку и повела по дорожке. Мальчик не был убежден, что не попал в плен. Но рука у леди была нежная и она сама казалась тихой и грустной. Она вошла с ним в открытую стеклянную дверь. Он с тревогой стал осматриваться в гостиной, потом взглянул на тихую даму.
— Где ты появилась на свет? — спросил он.
— Зачем тебе это, смешной ты мальчуган? В этом доме я и появилась на свет!
— А моя мать нет. Она появилась на свет в Австралии, а мой отец в Индии, а про себя я не помню.
Лакей принес чай. Ребенок уселся на скамеечку. Казалось, дама и не заметила чай, а ведь принесли еще какой-то темный торт.
— Моя мама говорила, что я никогда не должен просить торта. Но если кто-нибудь мне предложит его, то я не должен отвечать: нет, спасибо.
— Да, ты обязательно получишь кусочек торта, — сказала дама. — Итак, ты принадлежишь к «кочующим Грантам» и не знаешь, где появился на свет?
— Я думаю, на кровати у моей мамы.
— Вероятно. Сколько тебе лет?
— Четыре. А тебе сколько?
— Гораздо больше. Но скажи, пожалуйста, что тебе понадобилось в моем саду?
— Не знаю, я по ошибке сюда попал.
— Как так?
— Потому что не хотел сказать, что солгал и что жалею об этом. Я ведь не жалею. Но я в твоем саду не странствовал, я в нем только ходил. Я ушел с поля, куда они меня услали…
— Вон, вон бежит по дороге «Джолли».
— Что? Где?
Джек взглянул и заметил забавное маленькое животное, которое полубежало, полупрыгало!
— Мы, видите ли, называем маленьких кенгуру «джолли»; это самые забавные на свете игрушки.
Они находились еще в песчаной местности, на хорошей дороге, недалеко от реки. Высокие резиновые деревья, с их коричневатыми, бледными, гладкими стволами и отодранными полосами коры величественно и стройно возвышались, образуя реденький, бесконечно тянущийся лес, точно выросший из низкорослого кустарника. И, несмотря на свою прозрачность, этот лес был жуток, как будто пустое пространство между деревьями было тюрьмой. Кустарник, о котором он так много наслышался! Солнце вышло из-за облаков и ярко сияло на ясном небе. Листья резиновых деревьев свисали, подобно тяжелым, узким клинкам, вялые, бесцветные, гнетущие своим молчанием. Только на открытых местах взлетала порой с пронзительным криком стая попугаев. Глубина воздуха была еще морозной от тумана. Множество черно-белых сорок летело вдоль кустарника, как бы сопровождая экипаж. Да, это была новая страна! Иная. Мальчик точно опьянел. Все-таки он вырвался в страну, которую люди еще не затрепали своими руками. Где можно было делать то, что хочешь и не быть задушенным толпой. В нем горело тайное желание поступить по собственному усмотрению, хотя он, в сущности, не знал, что это собственно обозначало. Ничего определенного. И все-таки внутри его что-то екнуло, когда он увидел лишь бесконечный зеленый кустарник, кричащих попугаев, удивительных ручных кенгуру — и ни одной человеческой души вокруг! Он находился в том странном, знакомом юношеству состоянии, которое составляет переход от действительности к мечте. Кустарник, экипаж, кенгуру, кучер казались ему не вполне реальными. Равно как его собственное «я» и его прошлое. Ему представлялось, что где-то, в стороне, существует другой, более обширный, безмолвный центр его «я». В стороне от известного ему Джека Гранта, в стороне от мира, каким он его знал. Даже в стороне от этой столь чуждой ему Австралии.
В действительности он еще не приехал в Австралию. Он не расставался еще с Англией и пароходом. Одна половинка его «я» осталась на месте, а другая забежала вперед. Вот он и сидел молча, дурак дураком.
Под вечер экипаж остановился у проселочной дороги, где стоял небольшой тарантасик, и огромный молодой парень в очень поношенном платье, сидя, болтал ногами.
— Вот и приехали, — объявил кучер и, свернув с дороги на обочину, спрыгнул с козел и вытянул из колодца ведро воды.
— Вот и приехали, — раздался из глубины экипажа голос мистера Эллиса, в то время как высокий парень своими красными ручищами вынимал из тарантаса курчавого младенца. Толстый мистер Эллис вылез из коляски. Парень принялся отвязывать сундук и чемоданы Джека, и Джек кинулся ему помогать.