— Милый мальчик — вылитый отец! Как поживает ваша милая мать? — И она поцеловала его вопреки его внутреннему негодованию. Ибо ей уже было сорок два года.
— Хорошо, благодарю вас! — ответил Джек, подумав при этом, что, не видав матери уже более шести недель, он так же мало знает об этом, как и тетка Матильда.
— Вы свечу потушили? — спросил мистер Джордж.
— Нет, не потушил, — ответила огненного цвета девочка. — Я сделаю это за него. — И она метнулась к лестнице, как пантера.
— Верно, близнецы сами представились? — спросил мистер Джордж.
— Нет, они этого не сделали, — ответила оставшаяся девочка.
— Только окрестили вас «Beau». Ну, что же, я уверен, что рано или поздно вы будете чьим-нибудь beau. Это Грейс, Грейс Эллис, — знаете, там, где вы будете жить; а сестру ее, которая пошла потушить у вас свечу, зовут Моникой. В этом сухом месте невозможно жить без необходимой осторожности с огнем. Большинство людей уверяет, что их нельзя отличить друг от друга, но по-моему это пустяки. Вот и их отец, — добавил мистер Джордж, и тетя Матильда направилась к двери, тогда как близнецы не проявили никакого интереса. «Огненная» глазела на Джека и кружила вокруг него, как гибкая пантера, чтобы лучше оглядеть его со всех сторон, и словно намереваясь кинуться на него, точно кошка на птицу. Все еще робея, не теряя, однако, самообладания, он держал себя с юношеской грацией и в то же время несколько чопорно.
Мистер Эллис был толст, чисто выбрит, краснощек, мешковат и по виду добродушен.
— Этот молодой человек — мистер Грант, в Австралии известен под псевдонимом «Beau», окрещен мисс Моникой Эллис.
— Простите, мисс Грейс, — огрызнулась Моника.
— Чай подан! Чай подан!
Они направились в столовую, где был накрыт длинный стол. Тетя Матильда уселась за чайник, мистер Джордж на противоположном конце, за грудой тарелок; остальные расселись где попало. Джек сел скромно по левую сторону от тети Матильды, после чего огненная Моника немедленно заняла стул напротив него.
Появилась кухарка с прикрытым металлической крышкой блюдом; за ней шла маленькая, смуглая, некрасивая, тихая девочка, которая несла блюдо с овощами.
— Моя племянница Мери, Джек. Она живет у тети Матильды, которая ни за что не уступает ее, а то бы я непременно взял девочку к себе. Теперь вы со всеми знакомы. Что у нас к чаю?
Он грозно взмахнул ножом. Затем, приподняв крышку, обнаружил жареного поросенка. Тем временем Мери кивнула Джеку и взглянула на него своими большими черными глазами. Можно было подумать, что в ней течет туземная кровь. Она села и стала накладывать зелень.
— Грейс, в молоко попала муха, — сказала тетя Матильда, наливавшая уже в огромные чашки чай. Грейс схватила кувшин и нехотя поплелась из комнаты.
— Джек, вы пьете так же, как ваш отец, с сахаром и молоком? — спросила тетя Матильда.
— Зови его Бо! Это его имя здесь. Джон слишком чопорно, а Джек обыкновенно, — воскликнул мистер Джордж, до локтей погруженный в разделывание жаркого.
— «Бо» мне нравится, — заметил Эллис, который вообще разговаривал мало.
— Мери, горчица есть? — спросила тетя Матильда.
Джек сделал вид, что встает, но тетя Матильда схватила его за рукав и посадила на место.
— Сидите смирно, она знает, где взять.
— Моника, обноси чашки.
— Какую часть поросенка вы предпочитаете, Джек? — спросил мистер Джордж.
— Матильда, хочешь этот? — он поднял на вилку кусок.
— Где хлеб? — засуетилась тетя Матильда. — Джон наверно ест мясо с хлебом. Принеси кузену хлеба, Грейс.
«Все бегают как сумасшедшие», — с отчаянием подумал Джек, принимаясь есть в этой общей суматохе. Нет ни прислуги, ни покоя!
— Что, девочки идут сегодня в концерт? — спросил мистер Джордж.
— Если кто-нибудь проводит нас, — ответила Моника, кинув на Джека пламенный взгляд.
— А на что же Бо? — заметил мистер Джордж. — Бо, наверно, охотно пойдет. — Под хищными взглядами Моники, Джек не нашелся ничего ответить.
— Оставьте бедного мальчика в покое! — заступилась тетя Матильда. — Он проехал шесть тысяч миль, а вы тут же гоните его в концерт. Оставьте его спокойно посидеть дома со мной и поболтать о его близких. Разве ты не идешь в концерт?
Это было сказано Эллису, который отпил глоток чаю и молча покачал головой.
— Я бы с удовольствием пошел в концерт, — проговорил Джек, повинуясь странному взгляду желтых глаз Моники и открытому — черных глаз Мери.