Конечно, Дженни не услышала, как он вошёл. Оборотни умеют двигаться очень тихо. Да и не была она уверена, что Коллин послушает её. Но надеялась.
Когда она обернулась, не на шорох даже, просто почувствовав взгляд, парень стоял в дверях. Он прислонился к притолоке с таким видом, словно был здесь уже не меньше часа. Улыбнулся, с ехидцей, будто собирался чертовски удачно пошутить, но сказал лишь:
— Привет Дженни.
Он был красив, этот оборотень. И прекрасно знал это. И он был так же молод, как и четверть века назад.
— Привет, — ответила Дженни. Она тоже довольно улыбалась. Всё вышло как надо. Дженн не знала наверняка любит ли он её, как и раньше, но теперь собиралась немножко помочь парню освободить своё сердце для другой. Она легко шагнула на середину комнаты. Казалось, что делает шаг навстречу ему, но на самом деле вышла туда, где свет был ярче, давая возможность волку рассмотреть хорошенько, как изменили её годы. В свои сорок три она выглядела замечательно. Но разница была ощутима. Они с Коллином походили на мать и сына, а не на парня и девушку.
Улыбка сошла с лица оборотня. Он нахмурился, хотел что-то сказать, но в этот момент наверху с громким треском открылась дверь и через мгновение Миа влетела в прихожую, съехав по перилам на попе. Замерла, уставившись на незнакомца. И Коллин замер, глядя на неё. Из его глаз мгновенно исчезло выражение обиды и злости. В комнате было тихо, но Дженни казалось, что она явственно слышит скрежет огромных шестерен, которые тяжело повернулись, запуская древний механизм. Поднимая со дна времен старую магию, меняющую центр вселенной для одного единственного человека, который волею судьбы мог превращаться в волка. Натянулась и тихонько зазвенела в воздухе тонкая стальная нить, соединяющая два сердца. Стоит одному сделать неловкое движение, и он больно ранит другого. Струна вопьётся в живые мягкие ткани. До крови. До смерти.
Чувствуя себя лишней здесь, Дженни откашлялась и сказала, разрывая тишину:
— Это Миа. Моя дочь.
Последние два слова она произнесла с нажимом. Ей, при всей её симпатии к Коллину, категорически не нравилось выражение лица девушки. Оно было слишком хорошо знакомо Дженни. Именно так она тайком смотрела на Брэйди когда-то. С восхищением и неприкрытым обожанием. А этот здоровенный оборотень уставился на её девочку, как паломник на святые мощи. И оба этих птенчика не обращали на Дженни никакого внимания.
— Миа, — попыталась одёрнуть дочь голосом Дженн. — Это Коллин… друг твоего отца.
— «Друг отца». — Как попугай повторил за ней Коллин и нервно хихикнул, не отводя глаз от девушки. Но, видимо, первые крупицы информации всё же проникли в его мозг. Парень оглянулся, взгляд его заметался по лицу Дженни.
— Ты поняла… — выдавил он.
— Что она поняла? — тут же встряла Миа.
О подробностях того, что было дальше, милосерднее будет умолчать. Если же рассказывать коротко, то Брэйди был не в восторге от новости, которую ему сообщили на следующее утро. Никто не был в восторге.
Кроме Миа. Её всё устраивало. Коллину, скрепя сердце, позволили бывать в доме, и они проводили вместе много времени. Брэйди требовал, чтобы их встречи проходили только на глазах у кого-нибудь из семьи, но кто бы его слушал. Только не Миа. Случалось — она так ловко выскальзывала из дома, что никто и не замечал. Потом, правда, звонила отцу на сотовый и сообщала, что пошла прогуляться, будет не поздно и нечего делать из этого трагедию и впадать в паранойю. Возвращалась девушка, как правило, не позже одиннадцати вечера крайне довольная собой и всем миром. Она была влюблена и счастлива. А тот факт, что от Брэйди к этому времени можно было прикуривать интересовал её мало.
Несколько дней в доме перманентно возникали скандалы, темой которых было одно и то же. Импринтинг. Не как отвлеченное понятие и не как тема очередной квилетской легенды, а как одно конкретное событие, которое перевернуло всё вверх дном.
Дженни не нравилось, что её девочку коснулась эта древняя магия. Но счастливая мордашка Миа могла примирить её с чем угодно. Брэйди принять запечатление Коллина на его дочери было гораздо сложнее.
Вот только в один прекрасный момент всё изменилось. К удивлению Брэйди Коллин перестал приходить. Миа не стремилась сбежать на улицу при любой удобной возможности. Но и счастьем лицо её больше не светилось. Будто кто-то задул свечу, горевшую в душе девушки, и внутренний свет угас. Брэйди попросил Дженни узнать, не сделал ли «этот мерзавец» с Миа чего-то нехорошего. Он не сказал чего именно, но и так было понятно. Миа коротко ответила «нет». И добавила, что с ней вообще «полный порядок» и она не понимает, чего это так все опять засуетились. Ведь хотели же, чтобы Коллин исчез из её жизни. Он и исчез. Радоваться должны.