- Я выплачу тебе компенсацию, - Мэтью сидел, уставившись в пол, ему неловко было встречаться с Дженни взглядом. Он неловко пристроился на краю кресла, как гость в собственном доме. - И... Ты ни в чем не виновата. И я бы хотел, чтобы мы расстались не врагами.
- Я не враг тебе, - Дженни отложила косынку и отошла к окну. - И все понимаю. Я всегда понимала тебя, Мэт.
- Спасибо, Джен. Я всегда буду тебе благодарен.
- Только при разделе имущества, - резко вступил в беседу Джон, - следует учесть, что Дженни, как потерпевшая сторона, имеет привилегии.
- Да, разумеется... Я согласен.
- Я всегда был на твоей стороне, но сейчас защищаю интересы твоей жены. Если ты решил оставить ее, чтобы соединиться с миссис де Сильва, это твое право. Но справедливо будет, если эта вилла при разводе достанется Дженни...
Молодая женщина вздрогнула и обернулась. Мэтью тоже привстал. Сэмми, сынишка Ними, обожал этот дом, считая его жилищем Сарацина, и Мэт надеялся, что вскоре приведет Ними с ребенком сюда. Но в словах Джона есть резон.
- Это лишнее, Джон, - сказала Дженни. - Я...
- У тебя больше прав на этот дом, чем у миссис де Сильва, - возразил Джон. - Ты многое вложила в эту виллу, и должна защищать свои интересы.
- Я ничего не прошу, - резко возразила Дженни. - Мэт хочет развода, он его получит. И все.
Она вышла из гостиной на террасу.
- Понимаю, - сказал Мэтью, когда за женой захлопнулась дверь, - почему ты так ратуешь за нее...
- Боюсь, что не совсем понимаешь.
- Интересно, Джон. Так ты решил сменить хозяина? - Мэт налил себе стакан виски. - И, думаю, вскоре убедишь и ее ломать копья за эту виллу?
- Я уже говорил: Дженни имеет на этот дом больше прав, чем твоя потаскуха!
Мэтью резко вскочил, сжимая кулаки. Джон шагнул навстречу. Атмосфера в гостиной стала напряженной.
- Ты мне всегда завидовал, верно? - спросил Мэтью, - тому, что я успешный писатель, знаменит, и пользуюсь успехом у женщин. Вот теперь и стараешься всадить мне нож в спину. Но за что? Я люблю Ними. Ты любишь Дженни. Да, она хороша собой, утонченная, тоже успешная. Ее рецензии к вернисажам и премьерам популярны среди читающей публики. А с этой виллой она тебе еще милее?
- Замолчи, - Джон еле сдерживал себя. - Или я ударю тебя. Что ты вообще знаешь о Дженни? Она любила тебя и не заслужила такое унижение. Как ты можешь торговаться? Теперь понятно, почему тебя потянуло к этой де Сильва, вы на одном уровне. У тебя нет совести!
- Не смей так говорить о Ними! - покраснел Мэтью. - Ты тоже ее не знаешь! И если ты не прекратишь свои намеки...
- Ты затеешь драку в доме Дженни? И куда ты еще докатишься? Ты начал с того, что оставил Дженни наедине с ее горем, когда она потеряла ребенка, а теперь ведешь себя как мерзавец! В общем, ты заслуживаешь того, чтобы оставить тебя голым на улице при разводе! Я этого добьюсь! И если Ними так прекрасна душой, она тебя и так примет. Если же нет, значит, такова цена ее любви, большего ты не заслуживаешь!
Мэтью взревел, как бык, и выбросил вперед кулак.
Дженни вбежала в гостиную на шум и с ужасом смотрела, как муж и адвокат катаются по полу, сшибая мебель и награждая друг друга полновесными ударами.
- Тоже мне, гений века, - выкрикнул Джон. - Рисуешь бульварные комиксы и изображаешь из себя Марселя Пруста! Том и Джерри, Спайдермен и Сарацин.
- Однако мой Сарацин приносил доходы, с которых ты имел хороший навар! - Мэтью сбросил его с себя.
- Если ты лишишься моей поддержки, твои комиксы будут покупать только для уборной, по цене туалетной бумаги! Так что можешь искать место в овощном ряду на рынке рю де Бонапарте!
Джон схватил Мэта за грудки и стал трясти. Филд стал выкручивать ему запястья:
- Да ты сам никчемный дешевый прилипала! Подбиваешь клинья к Дженни потому, что она теперь богатая невеста?
- Не твое дело! - Джон высвободил руку и ударил Мэта по лицу. - Какое же ты ничтожество!
Они снова сцепились и покатились по полу. В груди у Дженни что-то сжалось до предела и лопнуло.
- Хватит! - закричала она, ударив кулачком по столу. - Немедленно прекратите!
От новых, неслыханных доселе интонаций в звенящем голосе Дженни мужчины отпрянули, как от выстрела, и вскочили. У Мэта под глазом наливался утрашающих размеров синяк, рубашка была разорвана, из носа текла кровь. Джон потерял очки, скула вздулась, разбитая губа кровоточила. при виде бледного лица и яростно горящих глаз Дженни оба попятились.
- Уйдите! - попросила молодая женщина, еле сдерживаясь от негодования. - Вы мне надоели, оба!
Мэт ссутулился и, виновато втянув голову в плечи, боком направился к выходу. Джон помедлил, оглянувшись на Дженни.
- Оставьте меня в покое! - повторила она.
Когда за мужчинами закрылась дверь, Дженни отошла к одному из немногих уцелевших кресел, свернулась в нем клубочком и тихо, но безутешно заплакала.
*
- Мы идиоты, - в саду Джон прижал платок к губе. - Черт побери, как глупо.
- Да, глупо, - мэтью тоже зажимал платком разбитый нос. - Плохо, что она это видела.
Еще немного помолчали.
- Ты прав, - Мэт отбросил платок, - мои комиксы не имеют отношение к искусству. Суррогат, бездарная поделка на потеху невзыскательной публике. Наверное, мне лучше действительно бросить занятия литературой. Да, и дом... Ты прав, я не буду на него претендовать. Думаю, что Ними любит меня не за это.
- А я даже не думал о гонорарах Дженни, когда полюбил ее, - ответил Джон. - Иногда бывает такое и с юристами.
- Верю. Лучше бы она вышла замуж за тебя, чем за меня. Может, тогда ей не пришлось бы так страдать.