- Жалоба? – изумилась я.
- Да, - вздохнул Генрих, - ты получила награду «Журналист
года», не являясь журналистом, как таковым.
- В смысле? – оторопела я.
- Вик, - затараторила Мила, - ты, хоть и работаешь в журнале, но журналистом не являешься. Чтобы получить данную награду, нужно входить в общество журналистов, иметь образование по профилю. Мы с трудом тебя отстояли, чтобы
они не лишили тебя награды.
- Чёртовы бумагомаратели! – высказался Генрих, - ни черта не делают, а, как дошло, что более талантливый самоучка вырвался вперёд, зачесались. Придурки. Короче, отправляйся в МГУ на журфак!
- Зачем? – я резко отупела от таких заявочек.
- Образование получать! – рявкнул Генрих, - высшее журналистское!
- Офигеть! – вырвалось у меня, - мне делать больше нечего, что ли? Кроме, как высшее образование в двадцать семь лет получать!
- Выхода нет, - развела руками Мила, - общественность бунтует.
- Тем более, что мы уже официально заявили, что ты собралась получать образование, - добавил Генрих, а я скрипнула зубами.
- Отлично, - закатила я глаза, - вот и на что мне это? Я не собираюсь дурью маяться!
- Ты в данный момент дурью маешься, - заявил Генрих, - тебя никто не заставляет сидеть на лекциях, окончишь заочно. Я позвоню в МГУ, я там учился, замолвлю словечко. Особо напрягаться не нужно, сессии только на отлично сдавай. Да деньги плати.
- Мы тебя натаскаем, - улыбнулась Мила, - и поможем. Ты не волнуйся.
- Силы небесные! – простонала я, - это сколько же денег вылетит?
- Да отстань, - отмахнулся Генрих, - зато ты станешь квалификацированным журналистом.
- Сдурели! – процедила я, разозлившись, - я там старше всех буду!
- Тебя только это волнует? – засмеялась Мила.
- Не только! – буркнула я, - я не хочу тратить своё время на ерунду! На кой чёрт им это вообще понадобилось? Уроды!
Какое им вообще дело? У меня вон книга выходит!
- Книга в данном случае не поможет, - вздохнула Мила, - тут нужны только статьи. Кстати, твои статьи будут отличным бонусом при поступлении.
- Вот именно! – взорвалась я, - статьи! Я пишу для нашего глянца! Для «Планеты спорта»! Для географического! Для криминального. Недавно стала сотрудничать с театральным обозревателем. Что им ещё надо? Я и так имею два диплома ГИТИСа. Театроведа и актрисы!
- А что, так можно? – опешила дотоле молчавшая Беата, которая пила кофе, прислонившись спиной к стене.
- Можно учиться сразу в двух институтах, очно и заочно, - пояснила я, - я училась в ГИТИСе, поступала на театроведа, потом перевелась на заочный. Очно стала учиться на актёрском факультете.
- Теперь получишь третий диплом! – рявкнул Генрих, - и слышать никаких возражений не желаю.
- Дивно! – рявкнула я, - мне только этого для полного счастья и не хватало!
- Не злись, - улыбнулась Мила, - выхода не было.
- Чёрт с вами, - буркнула я, - и когда документы подавать?
- Я обо всём договорюсь, - кивнул Генрих, - а сейчас мне надо по делам. У нас идея появилась.
- Какая? – заинтересовалась я.
- Распространять журнал здесь, - улыбнулась Мила.
- Надо найти человека, который бы занимался датскими новостями, - воскликнул Генрих.
- А статья, как всегда, на мне? – прищурилась я.
- Вик, не злись, - воскликнула Мила, откидывая со лба русый локон, - Дания – страна с высочайшим уровнем жизни.
- Да уж в курсе, - процедила я.
- Я вот всё спросить хочу, - вдруг сказала Беата, - вы что, русские новости распространяете по Франции?
- Что за глупость? – засмеялся Генрих.
- Да уж, - хмыкнула я, - пожалуй, мы бы тогда быстро в трубу вылетели. Во Франции у нас открыта своя типография, инфу добывают внештатники, в Москве мы всё обрабатываем. Потом высылаем макет в Париж, а там уж печатают.
- Был момент, - протянул Генрих, - мы открыли там офис. Но они так Викину статью испоганили своим вольным переводом, что мы быстренько всех разогнали.
- Зато теперь Арман не возникает, - улыбнулась я, - он пёр напролом со своими заморочками.
- Да явно хотел, чтобы встать во главе, - фыркнул Генрих, - но, когда я поделился с ним акциями, затих. Пишут статьи наши
журналисты, потом их переводят, и макет в Париж.
- Зря вы это, - улыбнулась я, - я боюсь, что мы не потянем Данию.
- Потянем, - отмахнулся Генрих, - а сейчас займёмся книгой.
- Маленький нюанс, - сощурилась я, - книга на русском!
- Уже не только на русском, - засмеялся Генрих, - но и датском, английском, французском, и греческом.
- Греческом? – подскочила я от неожиданности.
- Не переживай, перевели отлично, сам за этим следил.
- Вы точно спятили, - вздохнула я, но предпочла не соревноваться с Генрихом по части словесности.
Институтом он меня порядком оглушил, поэтому я даже не отреагировала на переведённые книги. В другой раз наорала бы на него, но в этот раз мой мозг был притуплён иной информацией.
Растерянная и обескураженная, я решила переодеться во что-то более строгое. Поэтому вернулась к себе в комнату, скинула брюки и водолазку, выбрав обтягивающий брючный костюм чёрного цвета и алую блузку. К ним красные туфли на шпильках с острыми носами, красную сумку и красное, кожаное пальто. На шею повесила кулон с рубином, вдела длинные серьги, и, на ходу собирая волосы в хвост, спустилась вниз. В глазах Генрих зажёгся огонёк, к счастью, Мила этого не заметила.
И весь день у нас прошёл в сумасшедшем темпе.
Сначала мы договорились о презентации, обзвонили местных журналистов, и плавно перешли на контракты с внештатниками.
К середине дня у меня болела голова, а язык не желал ворочаться. Презентация была назначена на вечер, поэтому, закончив переговоры, я решила заехать к Диме.
Проскользнув мимо портье, я поднялась на нужный этаж, и
постучалась в дверь. Но открыл мне не Дима, а... Люцина.
Она стояла, завернувшись в полотенце, да ещё с мокрыми волосами.
- Какого чёрта!? – вскрикнула я, попятившись, - что ты тут делаешь?
- В шахматы играю, - хмыкнула она, - а ты-то зачем пришла? Кажется, кто-то говорил, что не побежит сюда.
- У меня, вообще-то, дело, - прошипела я, чувствуя ярость и обиду.
- Люца, одевайся скорее, - крикнул из комнаты Дима, - у меня ещё дела есть, надо номер закрыть, - и он вышел в прихожую, правда, одетый, - привет, мой хороший, - кивнул он мне.
- Поговорить надо, - мрачно сказала я, глядя исподлобья на него, - ты про какого-то сообщника говорил, когда я тебя подстрелила.
- Подстрелила? – тонкие брови Люцины удивлённо поползли вверх.
- Да есть кое-какая информация, - улыбнулся он, разглядывая меня с усмешкой.
- Если ты не занят, - процедила я.
- Для тебя я никогда не занят, - хмыкнул он, а я дёрнула плечом, злясь.
- Жду тебя в баре, - и, резко развернувшись на каблуках, спустилась вниз.
Последнее время меня заедает ревность, и поделать с этим я не могу ничего. Люцина всё-таки не послушала меня...
Что ж, это её проблемы, сама будет вину перед мужем чувствовать. А я уселась в кафе при гостинице, купила две чашку кофе и апельсиновый сок, и облокотилась о спинку стула.
- Вторая чашка мне? – материализовался рядом Дима.
- Ну, не мне же, - усмехнулась я, - что там за сообщник?
- Мне коллеги Зоси рассказали о неком мужчине лет под пятьдесят, - задумался Дима, - он часто приезжал к ней, они о чём-то шептались, а иногда он увозил её с работы.
- А вдруг это был просто любовник? – усомнилась я.
- Он стар и страшен, как чёрт, - засмеялся Дима, - во всяком случае, мне так сказали. Такой на роль героя-любовника мало катит.
- А с кем ты говорил? – заинтересовалась я.
- С секретаршей фирмы. Купил ей розу, девушка покраснела, растаяла, и стала докладывать сплетни.
- Розу? – прищурилась я.
- Припудрил блондинке мозг, - усмехнулся Дима, а я прикусила губу.
- И что? – промямлила я.