Вскоре он попрощался с Джемсом и направился в дом, где его ждал пациент.
Морлек задумался. Нет, Джоан хотела его напугать или просто пошутила ему страстно хотелось верить, что она свободна. Он утешал себя, как мог, и не хотел отказаться от нее.
Когда Джемс обогнул Старый Дом, навстречу промчался автомобиль итальянской марки. На мгновение он придержал лошадь и посмотрел вслед машине. За рулем сидел Ральф Гамон. Вряд ли его присутствие в этих краях представлялось кому-либо приятным и полезным.
- К вам приходили полицейские, сударь, - театрально заявил ему Бинджер, выбежав навстречу.
- Кто? Спунер или Финниган?
- Нет, они пришли сюда все и допрашивали Вильяма. Как странно, что дворецкого, как и меня, зовут Вильямом...
- Перестаньте болтать, - нетерпеливо оборвал его Джемс. - Что они говорили Вильяму?
- Хотели узнать, не выходили ли вы прошлой ночью из дому. И Вильям им сказал, что, насколько ему известно, вы всю ночь провели дома. А я-то наверное знал, что вы были дома, и так и сказал им. Они записали мои слова в протокол.
- Когда они ушли?
- Они еще не ушли. Они прошли к вам в кабинет. Один из них сказал, - а всего их было трое, - что скверно себя чувствует и хочет отдохнуть: уж очень сильно солнце напекло ему голову.
- Насколько я успел заметить, солнце за последний месяц не выглядывало ни разу. Должно быть, третьего зовут Уэллингом. Это вполне в его стиле.
- Совершенно верно, сэр, так его и зовут. Пожилой, седой человек, а ведет себя, как ребенок, или не в своем уме. Поставил граммофон на стол и все спрашивал, к чему в нем боковое отверстие. Просто ужасно, что взрослые люди иногда ведут себя так ребячливо.
- Да, это ужасно, - убежденно заявил Джемс и поспешил к себе в кабинет.
Уэллинг, как ни в чем не бывало, разглядывал одну из гравюр, украшавших камин. Завидев хозяина, он приветливо улыбнулся и сказал:
- Вот, наконец и вы, Морлек. Вы отлично выглядите.
- Я только что встретил врача, и он высказал противоположное мнение. Однако, надо полагать, вам как детективу это известно лучше, - пошутил Джемс, пожимая полицейскому руку.
- Я решил навестить вас, - Уэллинг, следуя странной привычке, глядел в потолок, а затем внезапно опускал глаза на своего собеседника. Чем выше тот был ростом, тем сильней приходилось задирать голову сыщику.
Он смотрел Джемсу прямо в глаза. Взгляд его казался ласковым, однако не раз приводил в отчаяние самых закоренелых преступников.
- Я только вчера узнал, что двое наших сотрудников следят за вами. И кому пришла в голову такая мысль, - возмущенно сказал он. - Как только мне стало известно об этом, я поспешил приехать и тотчас отправил наблюдателей восвояси. Я не хочу стеснять вас, Морлек. Это несправедливо.
Джемс раскатисто захохотал.
- А я уверен, что именно вы поручили своим сыщикам следить за мной.
- Я уверен в этом еще в большей степени, чем вы, - печально произнес Уэллинг и покачал головой. - К сожалению, в интересах дела нам иногда приходится лгать. - Он сокрушенно покачал головой. - И к чему эта бесконечная и бессмысленная ложь? Порой мне становится от этого не по себе... У вас очень славный граммофон... Есть и пластинки?
- У меня их немало, - поспешил ответить Джемс.
- Кто бы мог подумать, - неторопливо произнес Уэллинг. - А я как раз завел граммофон, - добавил он.
Диск вращался очень медленно.
- Странно, ваш граммофон ползет, как улитка. Вздумай вы поставить лампу на середину диска, а на его край картонную фигурку человека, то забавная тень упала бы на занавеску. Казалось бы, что вы ходите мимо окна. Что вы скажете, Морлек? Если я когда-нибудь соберусь, наконец, написать книгу о преступном мире, то обязательно упомяну о граммофоне. И знаете, обязательно приложу к описанию приспособление с фигуркой человека и несколько иллюстраций.
Джемс переставил регулятор, и диск завертелся быстрее.
- Даже самый хитрый и продуманный план из-за маленькой небрежности может потерпеть неудачу. Будь я преступником и намеревайся обмануть полицию, то прежде всего переставил бы регулятор в обычное положение. Попрошу вас не забыть и об этом в своей будущей книге.
- Разумеется, я не забуду и о регуляторе, - заверил Уэллинг. Благодарю за информацию, - добавил он шутливо.
Оглянувшись, капитан поискал глазами Спунера и Финнигана.
- Я полагаю, что все в порядке. Вам нечего терять здесь время понапрасну. Возвращайтесь в Лондон первым же поездом, - отпустил он полицейских. - Я вас догоню. А пока потолкую с мистером Морлеком наедине.
Подойдя к окну, он поглядел сыщикам вслед.
- Славные ребята, - сказал он, обращаясь к Джемсу, - очень преданны своему делу, но, к сожалению, инертны и безынициативны. Скажите мне откровенно, Морлек, где вы были этой ночью?
- А как по-вашему, где я мог быть? - Джемс, усевшись поудобнее у камина, принялся набивать свою трубку.
- Я полагаю, что этой ночью вы успели навестить нашего общего приятеля Марборна. Ваше внимание привлек его несгораемый шкаф, вы вскрыли его и очистили. А вы знаете, я говорю только то, что мне известно. Наверняка, Морлек. Вы меня огорчаете.
И он многозначительно покачал головой.
- Акула не кусает акулу, а один вор не должен обкрадывать другого. Я полагаю также, что для вас не является тайной тот факт, что Марборн является вором, хотя и носил полицейский мундир. И начальнику Скотленд-Ярда из достоверных источников это тоже известно. Вы хоть нашли то, что искали?
- Нет, мне не удалось.
- Но почему, в таком случае, вы взяли у него деньги?
- Какие деньги? - невинно осведомился Джемс.
Капитан Уэллинг опустился в кресло и старательно подвернул брюки на коленях - признак того, что беседа будет долгой.
- Нам придется всерьез поссориться, Морлек, - сказал он участливо.
- Бога ради, что вы такое говорите! - взмолился Джемс. - Я забираю деньги лишь у человека, который бросил мне вызов.
Уэллинг кивнул.