~ВЕРНОСТЬ~
Фредерик хранил верность человеческому обществу до определенной поры. Он был одержим, словно Дьяволом, жаждой угодить каждой живой душе. Его неистовое стремление сделать счастливым любой взгляд, встречавшийся на его тернистом пути, сыграло с ним злую шутку.
В тот самый день, должно быть, Господь позабыл о существовании молодого человек
а, свернувшего с пути искупления. Потому проглядел то, как бесцеремонно и нахально поглядывал на него мужчина за столиком чуть поодаль. Его сальный взгляд был красноречивее любых слов, в итоге, так и не сказанных.
Фредерик подкрепился в трактире, в который захаживал каждые три дня, заказывая те же блюда: три крупные картофелины в мундире, прожаристый кусок баранины и, имевшиеся только там, соленые овощи с исключительным ароматом мяты. Расслабленный, он свернул в тот же переулок, по которому проходил каждые три дня, и запустил зубочистку, в пробегавшего мимо кота. Словно разом выдохнул весь их многочисленный город, обдав молодое крепкое тело пронизывающим холодом, когда в грудь ему вонзился ледяной металл.
Последнее, что он видел, кривая гнилостная ухмылка военного калеки, который возжелал, но был не способен более утолить эту животную жажду близости.
Теряя драгоценную живительную жидкость, цвета бурбона, некогда полюбившемуся ему, Фредерик едва мог судорожно втягивать ртом ледяной воздух. Глаза юноши слезились, но не от нахлынувших эмоций. Виной тому был ветер, несущий с собой смрад городской жизни.
Горло одолевали спазмы. Сил почти не осталось. Разодранная в клочья одежда, была измазана в грязи. Чье-то неугомонное и неконтролируемое желание обладать телом юноши против его воли, привело к печальному исходу.
В ушах его звучал знакомый ему звук. Его «блаженный дар». Плата за последние мгновения наслаждения.
Фредерик был уверен в случайности происходящего, ибо встреча юноши с праотцами не входила в его планы.
***
Береника была своенравной. Давая возможность своим родителям смело признавать свое превосходство, она всегда действовала по своему усмотрению. Ее острый ум, ловкость смекалки и подвешенный язык создавали идеальный образ, созданный искусителями из подземелья. Ни одна повстречавшаяся ей живая душа не усомнилась в том, что Береника, что ни наесть, юная особа, с натурой нежной и музыкальной.
Проветриваясь после душных помещений по вечерним темным улочкам города, Берри всегда носил за пазухой серебряный кинжал, подаренный одним из воздыхателей молодого таланта, а, если быть точным, то одним из вожделеющих его юного тела. Эта привычка не раз спасала его от унизительного фиаско, которое он потерпит, если правда о его половой принадлежности раскроется.
В кармане осталась пара монет после посещения бара. Эль сегодня был крепче обычного, отчего в голове неприятно жужжало, а уши временами закладывало. Проулок оказался узким, темным, как мировоззрение каждого второго в этом прогнившем мире. Тело его пошатывалось из стороны в сторону, поддаваясь волнам алкоголя в организме.
Преграда на пути оказалась ни сколько неожиданной, сколько непомерно высокой для преодоления ее под действием эля. Кряхтя, Берри встал на четвереньки. Руки неприятно саднило.
«Теперь придется тратить больше времени на макияж» - подумалось ему.
Голова закружилась с новой силой. Юношу замутило, словно в желудке закрутили волчок, который никак не может раскрутиться.
«Гх-х-х» - вдруг послышалось за спиной.
В охмелевшую голову не пришло ничего лучше, как глухо рассмеяться. Его тело стало содрогаться от судорожных смешков, пока он безуспешно пытался принять вертикальное положение.
«П-м-х-и» - каждый звук будто выбивали из легких силой.
На этот раз Берри стал оглядываться в поисках источника непонятного шума. Проморгавшись, он с трудом смог разглядеть в груде непонятного мусора очертания человеческого тела. Едва дышавшего, но еще живого.
«П-м-х-и» - снова раздались отзвуки почти окончательно ослабевших легких.
***
Неудачи сегодняшним вечером преследовали одна за другой. Наш прохожий, потирая переносицу, вышел из дома, чей фасад украшали херувимы в купе со змеями-искусителями. Обитатели сего жилища ни в какую не хотели сдаваться под натиском неугомонной натуры мужчины.
«Досадно» - выдохнул он в пролетавший мимо порыв ветра. Слова унесло вдоль по улице, которая сейчас дышала с ним в унисон. Надежда. В глубине его прогнившей души все еще теплилась ничтожная надежда на будущее согласие юного дарования. Такие как они должны держаться вместе. Только так он сможет удержать мир в ненадежных руках человечества. Только так он сможет обуздать всю жестокость и порочность, порожденную утробой преисподней. Только так он сможет держать всю чернь этого мира в своих руках.