Неожиданно все стихло.
Тело матери внезапно оставило всякое движение и замерло, словно кто-то резко остановил заведенный механизм. Ее зеленые глаза медленно покатились вверх, пока на Александру не воззрились пустые белки.
Девочка открыла глаза.
От резкого пробуждения ее бросило в жар.
С кухни послышался грохот. Мама упала с высоты своего роста, а на плите варился самый вкусный на свете картофельный суп.
В ту ночь, перед отплытием отца, Александра не спала, потому ей и не снились сны.
На рассвете Эгон постучал к ней в комнату и, ободряюще улыбаясь, помог ей одеться.
Серое платьице. Колготки с дыркой на носке. Мама обычно, завидев подобную брешь в одеже, причитала, что надо бы ее залатать, да в скором времени, и искала для Александры другую пару.
Эгон не придал значения выглядывающему из колгот пальцу, потому что знал, что стертому с лица земли, хоть нагому, хоть одетому, все равно.
В груди у Александры поселилось странное чувство. Будто мешок с разноцветными камушками, которые она любила собирать на берегу реки, положили в нагрудный карман. Только кармана на платье не было, оттого мешок отяжелял ее шаги где-то там за тканью, под кожей, в костях.
Когда пришла пора прощаться с отцом с высоты почти в три их покосившихся дома, она помахала ему рукой. Он подарил в ответ ей улыбку и легкий кивок одобрения.
Она все делает правильно.
Когда пришла пора прощаться со всем миром, она вспомнила маму.
Огонь опасен, а Александра, маленькая и глупая, проглотила его.
Шаг вперед.
Она не успела испугаться, а он не успел приготовиться.
Вся улица ахнула.
Даже сердце Эгона ухнуло в пятки, когда до его ушей донесся звук, знаменующей о встречи его дочери с твердью земли.
Капитан Янг видел.
Вся команда видела.
Переносить из уст в уста такое страшно. Она не оступилась. Не споткнулась. Ее никто не толкал. Уверенный шаг ее маленькой белой ножки пригвоздил ее к пыльной земле, окрасив все вокруг в алый.
- Врача! – Кричали взрослые.
- Помогите! – Вопили они.
Ребенок умирал у них на глазах. Башня была высокой, но не достаточно. Девочка еще дышала. Ломанный ритм. Вдох, выдох. Можно разглядеть, как дергается искривленная грудная клетка. Переломленный хребет не дал боли раздавить ее окончательно.
Кровь ее заливала глаза. Весь мир окрасился в красный. Ртом она продолжала ловить воздух средь улицы, распростертая лицом к небу.
Эгон с шумом опустился на колени рядом с телом своей девочки. Корабль не отплыл.
- Почему же так долго. – Раздраженно шептал он.
Толпа услышала: «Почему же так долго не идут врачи!»
Александра знала: «Почему же так долго ты не умираешь».
Слезы капали на лицо дочери отнюдь не притворные. Эгон искренне жалел, но не ее, а себя. Он словно видел взгляды со стороны, воссоединив всю жалость, направленную на него, в своем сердце, и дал ей волю.
Все казалось неправильным. Гротескным. Надуманным и нелепым.
Последнее, что сохранилось в памяти Александры, это улыбающееся и заплаканное лицо отца.
И накрыла тьма.
~ ТЬМА ~
Письмо в неизвестность.
«Вся моя жизнь проходит в борьбе с невидимой силой внутри меня. Сомневаюсь, что она несет нечто светлое в себе. Я расцениваю ее, скорее, как пустоту.
Пустота.
Бездна, что зияет внутри меня.
Монстр, монстр, живущий во тьме, выбирайся оттуда, давай поиграем!
Мне нужна чья-то улыбка, чтобы жить. И, как оказалось, ты единственный в ком я продолжаю нуждаться. Знала бы, как следует изъясняться на языке жестов, непременно позвала бы тебя движеньем рук, ну а пока, продолжаю взывать словами и мыслями. Мне не по силам стали дни, прибавляющие по килограмму к моему незначительному весу. Идти становится все тяжелее. Ноги увязли в грязи, я в ней по колено.
Просыпайся…
Монстр, монстр, смотрящий из тьмы, выбирайся оттуда, давай споем! Мне нужны звуки, чтобы продолжать дышать. После каждого вчерашнего убеждаюсь, что ты все еще единственный, кто нужен мне. Поверь, умей я взывать к мертвым, визжала бы чертям в самые уши в Преисподней. Только бы ты услышал меня. Эта надежда, как последняя моя подруга, помогает просыпаться по утрам.
Просыпайся.
Монстр, монстр, затыкающий уши, прислушайся к мольбам и ответь! Ты делаешь вид, что не замечаешь меня, но я чувствую твое дыхание в затылок. Нас двоих достаточно для этого мира. Только скажи, что я должна идти дальше и страх покинет меня.