Незнакомец одобрительно закивал.
Расколол душу? Это как? Как можно спасти умирающего? Если это так просто, то почему люди не пользуются этим, когда умирают их близкие?
- Александра такая же, поэтому мне надо быть рядом с ней. – Продолжил Авенир.
Эгон вздохнул, как бы подтверждая безысходность ситуации.
- Но зачем мне быть рядом с той, которая стала причиной смерти моих родителей? Если бы не она, бандиты ни за что бы не покусились на то жалкое суденышко! Если бы не она, я бы мог продолжать жить вместе с мамой и папой, а не терпеть грязного и лживого святошу подле себя в кровати!
- Ну-ну. – Эгон положил руку на плечо Авенира и успокаивающе погладил его. – Полно тебе причитать. Хочешь знать причину, почему тебе стоит держаться рядом с Лекси?
- Хочу!
- Она же тебе нравится.
Видимо, Авенир был так же ошеломлен этой правдой, как и Фредерик, потому что он не смел произнести более и слова.
- Да, я знаю, что прав. Она тебе не просто нравится, а будет в тебе любопытство. Как только твое тело окрепнет и сможет отвечать на сигналы разума, ты поймешь, что это за чувство на самом деле. Пока вы столь малы, что видите друг в друге очередное неизведанное существо.
Уж не мог знать Фредерик, кем его считает эта злополучная Лекси, но она, по его мнению, точно какое-то там непонятное ему существом, что отбирает себе все внимание Авенира.
- Ты замечаешь, что рядом с ней ты наполняешься смыслом?
Для Фредеркиа это звучало как нечто непонятное. Если уж он чем-то наполнялся, то непременно несся в отхожее место, чтобы вновь стать пустым и легким.
Для Авенира эти слова звучали, словно пожизненный приговор без права на апелляцию.
- Замечаешь, что рядом с ней все твои ссадины и болячки вмиг испаряются, а головная боль исчезает как по мановению волшебной палочки?
Фредерику стало дурно.
- Вы часть одного, потому не можете друг без друга. Если не ошибаюсь, то таких частей всего должно быть пять: конечно, я, ты, сама Александра, подозреваю мелкую темную букашку, что вечно следует за тобой и еще одна девушка, поиски которой, увы, до сих пор не увенчались успехом.
Мальчику под кроватью стало душно. Лоб его покрылся испариной. Букашка – это он, сомнений не было. Фредерик не раз слышал, как этот человек, что нес всякий бред о расколотой душе, называл его так и никак иначе.
- Так что, мой дорогой тараканчик, выбирайся-ка ты оттуда. – Эгон в один шаг преодолел расстояние до кровати и опустился на колени, чтобы подарить свою дикую ухмылку испуганному Фредерику.
- Фредерик! – Воскликнул Авенир. – Что ты тут делаешь?
Огромная рука потянулась к мальчику. Он увернулся от нее и стремглав вылетел из своего убежища.
- Стой! – Закричал Авенир, когда Фредерик помчался к двери. – Ты так и не объяснился! Что ты забыл в моей комнате?
Мальчик как вода утекал сквозь пальцы своего старшего товарища. Распахнув дверь, он резко обернулся, показав Эгону и Авениру свое заплаканное лицо, и отчаянно произнес:
- Я не какая-то вам часть! – И умчался, сверкая черными пятками.
Фредерик решился на побег. Гораздо позже он узнает, что Святого Отца не стало в тот же день.
~ МАЯТНИК ~
Минуло почти пять лет с той поры, как судьба объединила их под одной крышей. Они были похожи на настоящую семью. У них были свои сформировавшиеся за это время устои. Правила ведения хозяйства. Преимущественно все домашние дела оставались за Александрой, но ни один из ее названных братьев не сбегал сломя голову, стоило ей попросить о помощи.
Они были неразлучны. Тяжелыми колодками на щиколотках их сковал страх и безысходность.
Все чаще Эгон забирал Фредерика или Берри, реже Авенира, и уводил их в подвал. По их словам в торговых документах дяди одному не разобраться, потому и приходится прибегать к помощи молодых и острых глаз.
- Собираешься навестить мать? – Ранним утром дядя Эгон застал Александру перед выходом, когда та натягивала туфли из тонкой оленьей кожи, легки и изящные. Дядя до сих пор знал толк в подарках.
- Я только одним глазком, дядя. Мне достаточно знать, что она жива и здорова.
Эгон нахмурился.
- Ей, как ни погляди, прости за прямоту, плевать, жива ты или нет. А уж о здравии твоем она и подавно не любопытствует.
Александра, наконец-то, натянула обувку и выпрямилась.
- Ты не прав, дядя. – Она направила на него взгляд своих голубых бездонных озер. У Эгона по спине пробежали мурашки. – Последний раз она долго и с интересом слушала о моих успехах на работе и даже похвалила меня за желание отдаться педагогике. Обещала поспрашивать и поискать для меня подходящие курсы подготовки.