Александра протянула Иззаяе платок, еще раз поблагодарив его.
- Вы некрасивая. – Вдруг выпалил мальчик громким шепотом.
Мать прикрыла рот рукой, уже мысленно готовясь броситься на колени с извинениями.
Шрам на левой щеке Александры дернулся, будто понимая, что речь идет именно о нем.
Однако, все не всегда так, как мы предполагаем.
- Некрасивая, потому что грустная. – Иззая повернулся к матери, ища поддержки. – Правда, мама? Ты ведь всегда говоришь, что я страшненький, когда плачу, и, если хочу светить, как солнышко и быть красивым, то надо всегда улыбаться и никогда не унываться.
- Не унывать. – Поправила его Александра. – А сейчас, как я тебе. – Она искренне улыбнулась этому чудесному бесстрашному мальчишке. Мать с ним точно поседеет раньше времени.
- Вы настолько прекрасны, что я готов прямо сейчас стать вашим мужем. – Зарделся Иззая и выпятил грудь вперед, заливаясь краской.
- Простите его. – Мать притянула мальчика к себе и погладила по голове. – Он у меня такой непутевый.
- Мам, не говори так. Я путевый. Я – джентльмен.
- Да, да, мой хороший.
Она поцеловала белый лоб мальчика и крепко прижала его к себе. Такие крепкие материнские объятия ничто не разрушит, ни какая чернь и гниль этого света.
Александра откланялась и пересела ближе к алтарю, чтобы не стать чернильным пятном на белоснежном бумажном листе. Эта мать была прекрасна, этот ребенок был прекрасен, эта семья была прекрасна. Ей там было не место.
Полумрак повесил серую вуаль на все вокруг. Взгляд был затуманен от недавно пролитых слез, но видение оказалось реальность. Прямо перед Александрой, через один ряд, сидел Фредерик.
Заслышав знакомы трепет сердца, Александра всем телом подалась вперед и протянула руку. Ее грудь стянуло тугим узлом от того, как сильно ей хотелось коснуться его темных кудрей и зарыться в них своими тонкими пальцами. Забыть о ненависти. Забыть о том, кто она. Только он может помочь оказаться ей в этом забытьи. Он тот, чьим воздухом она желала дышать именно сейчас, сию минуту.
Такой острой необходимости Фредерика Александра не ощущала еще никогда. Он стал ее темным лучиком света, к которому тянулась ее искалеченная душа. Каждая ранка на бестелесном существе сочилась кровью, испытывая огонь жажды сближения.
Фредерик, словно только что услышавший свое имя, вздрогнул и обернулся. Александра не могла ручаться за то, что имя не слетело с ее губ нечаянно, обратив в слова все ее желания, потому, от страха быть внезапно застигнутой врасплох, она отпрянула назад, отчего лавка, скрипнув, отъехала на пару шагов.
Мгновение, когда их взглядам суждено было встретиться, Александру заметил Авенир и резко одернул Фредерика за рукав, что-то нашептывая ему. Юноши встали со своих мест и направились к выходу, следуя всеми обходными путями. Авенир не желал их встречи, а когда до Александры донесся знакомый голос, заставив смертельно побледнеть, она поняла почему.
Эгон стоял у входа и ожидал своих подопечных.
- Вы всегда заставляете меня ждать, молодые люди. – Он не утруждал себя тишиной. Его слова эхом пробили воздух, насыщенный духом ладаном и запахом догорающей свечи. – Моему терпению, скоро придет конец.
Александра как никто знала, что не может прийти конец тому, чего нет. Терпение Эгона одно из таких явлений.
Девушка медленно сползла со скамейки, мысленно благодаря Авенира и укоряя себя за собственную неосмотрительность, и уселась прямо на каменном полу, прижимая колени к груди.
Единственное, о чем Александра тогда могла думать, лишь звук закрывающейся за Эгоном двери, в ожидании которого она затаила дыхание.
Долгожданная встреча, какой бы желанной она ни была, не состоялась.
~ КРАСНАЯ ДВЕРЬ ~
Авенир лишь делал вид, что слушает Эгона. Он никак не мог прийти в себя после случившегося. Его дыхание сбилось, а сердце бешено колотилось о ребра. Так что, одним ухом он слушал упреки своего Создателя, в другом раздавались только глухие удары сердца.
Авенир все еще не мог понять, отчего Александра так отчаянно просила его уберечь ее тайну возрождения от собственного дяди. Несмотря на неведомые ему причины, слова нарушать он не хотел, потому как дано оно было именно ей. Тайна его привязанности сокрыта в глубоком прошлом. Она не просто девочка, что однажды разрушила песочный и непрочный замок его мальчишеского мирка, запятнанного грязными руками Святого Отца. Она занимает гораздо более весомое место в его жизни. Ради нее он готов пожертвовать своей собственной жизнью. Эта уверенность в жертвенности их отношений росла в нем с каждым днем.