Тяжкий и разочарованный вздох Эгона оборвал струну тишины между ними. Она со звоном звякнула и хлестнула девушку по щекам. Александра начинала жалеть о необдуманность высказываний.
- Лекси, деточка, ты все еще продолжаешь заблуждаться, думая, что я пытаюсь отобрать у тебя что-то, что твое по праву. – Эгон смерил взглядом своих безмерной голубизны глаз дочь и племянницу. – Но так ли это?
Девушка не смела поднять головы и терялась с ответом.
Высокомерный тон мужчины не давал шанса пререканиям.
Удовлетворившись молчанием, Эгон продолжил, водружая ногу на ногу, сидя в маленьком неуютном кресле их прежней гостиной:
- Снова и снова ты разочаровываешь меня, отказываясь принимать реальное положение вещей. – Он склоняет корпус в сторону дочери, упираясь огромными ладонями в колени. - Чем ты, дорогая моя, так ценна для этого мира, что он в который раз не отпускает тебя? – Его вопрос звучал угрожающе.
Эгон давно жаждал разгадать эту безумную загадку, что привела к краху его идеальный, как он полагал, план. Испустившее дух тело его малолетней дочери до сих пор маячит черно-белой картинкой за закрытыми веками, но не угрызения совести тому виной, причиной стала тайна ее хрупкой и невинной души, которая раскололась на пять частей, даровав бессмертие не только бесстыдному отцу.
- Мне неведомы причины. – Еле дыша произносит Александра.
- Сомневаюсь. Как и в том, стоит ли мне снова испытать судьбу.
Эгон медленно подошел к Александре, которая все это время простояла у приоткрытого оконца, и положил руку на ее тонкую шею.
- Что… ты…дел… – Залепетала она.
Взгляд мужчины падает на старенький дворик, в котором они когда-то пытались, изображая семью, играть в игры, вызывающий приступы звонкого смеха у его маленькой дочери и теплую улыбку у уже давно умершей от болезни легких жены.
Хватка на шее Александры ослабла. Она воспользовалась моментом и, проскальзывая под рукой своего отца, оказалась у него за спиной.
- Знаешь, - произнес он, продолжая придаваться ностальгическому настроению глядя в окно, - когда ты горела на костре, - страшные слова из его уст звучали, как само собой разумеющееся, - я думал, что схожу с ума. В моей голове творился хаос. Отчаянье захлестнуло петлю на моей шее, я боялся даже собственной тени, которая падала на ту, подогреваемую пламенем, землю. Мне казалось, что мой конец близок. Умрешь ты в этом огне, сгорю и я вместе с тобой. Ужас, охвативший меня не описать и словами.
Александра горько усмехнулась про себя, все еще чувствуя, как пламя трется о ее щиколотки словно требующий ласки щенок, и жар, вздымающийся по ее волосам, где раньше гулял только ветер. Понимает ли она его?
- Я не мог предположить, - Эгон продолжил свою историю отчаяния, - не мог предположить, что ты восстанешь из мертвых. Тем более так скоро. Я думал, что сам вот-вот окажусь на той стороне и пытался измерить слезами все прожитые и так и не увиденные годы. Под дикий плач Авенира, я провожал пепел твоего тела уже угасшим взглядом, ожидая, что с минуты на минуту мое дыхание закончится. Я глотал ртом воздух вместе с ароматом чудного лотоса и представлял свой остекленевший взгляд, устремленный в небо. Но ты, - он провел рукой по своим редеющим волосам, - ты сыграла со мной злую шутку. Дала поверить в собственную уязвимость, и, признаюсь, на секунду я даже пожалел о содеянном. Подумал, отчего мне не жилось спокойно в том доме в компании молодых джентльменов и осколка моей души? Ты играешь моей жизнью, как тебе вздумается. Отбираешь ее, а потом не хочешь возвращать.
Эгон сумасшедший. Осколком себя он называл Александру. Та поняла это без объяснений. Чувство собственного достоинства, растоптанное еще в далеком детстве, ощетинилось и подняло голову, как зверек, просыпающийся от зимней спячки вместе с первыми теплыми лучами солнца.
- А теперь ты ответь мне, Лекси. – Эгон развернулся к ней и посмотрел сверху вниз, пригвоздив ее вместе с проснувшимся зверьком полным презрения взглядом к полу. – Стоит ли этому миру выдумать Дьявола, когда в нем проживают такие, как ты?
Вопрос вернулся в девушке неожиданным бумерангом и чуть не сбил ее с ног.
- Поздно спохватился дарить мне новую роль. – Александра перебрала тонкими пальцами складки юбки и добралась до скрытого в ней кармана, холодная сталь приятно охладила кожу. – Мир уже выдумал нас.
С этими словами она срывается с места и кидается к Эгону. Короткий серебряный клинок входит в грудь ее отца с трудом, будто упирается во что-то. Кровь брызгает ей на лицо и резко отрезвляет девушку.