Его взгляд ненадолго задержался на мне. Он меня не узнавал. Не удивительно, эта наша встреча стала первой. Если бы не долгие и пространные рассказы Александры об обитателях ее дома, ее джентльменах, Авенир так бы и остался безымянным бледным юношей.
- Могу я вам чем-то помочь? – Еле двигая губами, спросил он.
Я, будучи уверенным, что помощь нужна, прежде всего, ему, судя по его болезненному виду, как мог, пытался сократить наш разговор, чтобы молодой человек смог наконец прилечь.
- Вы окажете мне огромную услугу, если позволите мне лицезреть моего старого друга Эгона.
Я врал, прошу простить меня, но иного выхода мне не виделось.
Авенир недоверчиво осмотрел мой наряд. Хвастаться не в моем нраве, но надетый на мне шерстяной костюм тройка была едва ли не самым лучшим в моем нескромном гардеробе. Признаюсь, когда в твоем распоряжении неиссякаемый источник времени, начинаешь невольно интересоваться даже такими вещами, которые при прежней жизни, как мне кажется, не вызывали должного интереса.
Следить за своим внешним видом стало моей второй привычкой. Первой стала привычка считать каждый прожитый день и тут же забывать эту объемную цифру. Для начала я стал достаточно опрятным, чтобы люди на улицах не шарахались от меня. Затем подружился с бритвой, заметив заинтересованные взгляды женщин в свою сторону и то, как менялось выражение их лица, когда они замечали мою разросшуюся бороду. Постепенно, шаг за шагом, я выучился модным веяниям. Стал разбираться в тканях, их носкости и дороговизне. Собрал воедино все знания о предпочтениях современных дам, подкрепил все это выдержками из умных книг о новых течениях в искусстве и вышел в свет под нимбом желанного гостя, друга, любовника.
Пока я предавался размышлениям о том, какой эффект произвожу на Авенира, тот успел удалиться вглубь дома и вернуться назад с предложением пройти внутрь.
Эгон сидел за столом своего просторного кабинета. Тут был и камин, и трехстворчатое окно с тяжелыми шторами цвета темного бургундского вина, невесомый тюль раздувался от заглянувшего в помещение легкого ветра.
Авенир оставил нас наедине. Эгон старательно делал вид, что занят архиважными делами и ему совсем не до гостя, назвавшего его своим старым другом.
Было странным видеть это чудовище в человеческом обличии. Несомненно, он был крупным мужчиной средних лет с проседью в волосах, да и рост его, судя по широкому размаху плеч, был внушительным, но, все же, это был человек. Две руки, две ноги, нос, губы, глаза, но внутри него царил хаос.
Видя волка, ты знаешь, что стоит опасаться его зубов и взгляда. Медведь страшен могучей силой и мертвой хваткой. От зайца стоит ждать лишь быстрого побега. Встретив на своем пути человека, ты изведаешь неизвестность, ибо что может быть переменчивей многоликой человеческой души.
К моему счастию, я уже точно знал, кто передо мной, потому и не стал дожидаться милости хозяина и заговорил первым.
- Причиной моего неожиданного визита к вам и вызванная тем самым ложь стала ваша дочь, Александра.
Только после этих слов, произнесенных мной столь громко, сколь это было уместно, Эгон оставил бумаги в стороне и посмотрел на меня исподлобья, отчего взгляд его казался угрожающим.
- Ваш голос… - Пробубнил он из-под насупленных бровей. – Ваш вид…
Признаться, на мгновение я опешил и затерялся в собственных догадках его странного поведения.
- Никаких сомнений! – Эгон ударил крупной ладонью по столу, отчего письменные принадлежности звякнули в подставке. – Это точно вы! – По столу разливалось чернильное пятно, но говорящему не было до этого дела.
Он встал из-за стола и подошел ко мне вплотную.
- Быть может, вы не расслышали моих слов, но я пришел говорить об Александре и не намерен терпеть всякий вздор с вашей стороны.
Мне пришлось, не церемонясь, ударить его по руке, потянувшейся к лацкану моего пиджака. Чем был вызван столь живой интерес к моей персоне, несмотря на очевидные факты происходящего, до следующих его слов оставалось для меня загадкой.
- Я так и не сумел поблагодарить вас за тот вечер в баре. – Его лицо озарилось искренней улыбкой. – Ваша информация оказалось весьма ценной.
И я вспомнил пьяный угар, в котором оказался по своей глупости, свой развязанный алкоголем язык и проклял тот день, когда однажды вечером судьба завела меня именно в тот бар, где прозябал тогда еще смертный Эгон.