Молодой человек медлил.
- И? – Подтолкнул его Эгон.
Авенир задумчиво почесал затылок.
- Мне показалось, не ручаюсь за верность моих суждений, что она влюблена.
- Фредерик. – Эгон выдал первую догадку.
Его подопечный пожал плечами.
- Всегда мог с точностью сказать, какую именно книгу она предпочтет в тот или иной момент для цитирования, но мне были неподвластны ее чувства.
Их встреча была неслучайной. Александра выбиралась на рынок всегда в сопровождении Бернарда, потому как он не мог держать ее запертой в клетке, как птицу в неволе, но и отпустить ее одну он не мог по собственному беспокойству. Первый раз она заметила Авенира у прилавка с рыболовной снедью, когда обернулась на разразившийся хохот в привычном монотонном гомоне рынка. Лишь макушка, пол улыбки, но она сразу его узнала. Душа отозвалась на призыв. Бернард говорил ей, что они так и будут притягиваться друг к другу как магниты, хотят они этого или нет. Александра давно поняла, какой бы силы обиду она не держала на Авенира, скучала по нему она гораздо больше.
Первый раз она просто проводила его взглядом.
Увидев его снова, она рискнула приблизиться к нему, чтобы втянуть ноздрями и оставить на память аромат ладана, которой всегда таился в его мальчишеских светлых кудрях. Года почти не изменили его. Он прибавил в росте, его лицо стало круглее, а в целом, все тот же ангелоподобный Авенир, обществу которого завидовала каждая девчонка. В этот раз он чуть ее не поймал, но она успела сбежать, услышав лишь брошенное вслед с сомнением ее имя.
Александра.
Потом она уже выжидала его, искала в лицах покупателей, почти не опасаясь, что ее могут найти, поймать и снова обручить со Смертью. Все, что произошло когда-то, будто бы было вовсе не с ней, а с кем-то другим, потому страх затупился. Была только цель: найти его.
Было неожиданностью ощутить чью-то теплую руку у себя на плече. Александра дернулась, резко развернулась, уже уверенная в том, кого она увидит, и оказалась в кольце его рук. Демон, сидевший у него на груди все это время, что измывался над Авениром и не давал вдохнуть ему полной грудью, наконец-то отступил. Легкие развернулись во всю свою мощь. Он дышал. Он снова дышал и не мог остановить более этот процесс.
- Ты должен позвать ее домой. – Эгон задумался. – Скажи, что я дам бал в ее честь! – Эта идея стала неожиданностью не только для Авенира, но и для самого отца Александры. Он выпалил первое, что пришло на ум, но сколь зыбкой была причина для встречи, столь желанной она была.
Огромные ладони Эгона потирали одну другую в предвкушении званого вечера.
~ ВСЕМОГУЩИЙ ~
Запись в дневнике:
«Приветствую, мой дорогой читатель.
Долгое время мои записи не отличались оригинальностью, но, прошу, простите мне мою слабость. Когда твои мысли занимает лишь один человек, невозможно писать о другом.
Каждый мой день начинается с беспокойства о ней. Завидев ее печальный взгляд поутру, мое сердце заходится в нервном трепете, унять который может только ее искренняя улыбка. Каждый вечер и ночь меня томит сладкая истома, и снова мои мысли заняты лишь ею.
Александра.
Наверное, никогда не надоест мне выводить ее имя на бумаге. Аккуратным витиеватым почерком, выработанным за долгие годы ведения дневника. Особенно мне мила петелька на заглавной букве, которую я с особой тщательностью вывожу, загибая линию в изящные пол оборота перед прилежной прямой. В завершении прямая в размашистом росчерке пересекает две линии и извилисто несется вверх по бумаге. Петелька, в которой ее имя начинает свой путь, олицетворяет маленький изъян, едва заметный, но являющийся особенностью этой девушки.
Как бы она не выглядела, она мила мне любая. Наверное, все дело в ее глазах. Они подобны бездне, в которой я с наслаждением пропадаю каждый раз, заглянув в нее.
Я походил на юного и наивного глупца, когда обещал ей ждать столько, сколько потребуется, но, истинность чувств, притупила во мне чувства стыда. Любовь не может быть постыдной. Любой, даже самое маленькое и ничтожное сердце жаждет любви. Любовь – двигатель жизни. Все, что происходит, случается лишь ради любви, во имя и вопреки. Пока жива любовь, человечество живо. Будь я правителем, то призвал бы всех любить и быть любимыми, потому что главное наше призвание и смысл, заключен именно в ней.