Бернард подарил ей свободу.
Его ладони лежали у нее на талии, обжигающие и нежные. Они слились воедино, так рьяно льнув друг к другу.
Наконец, тяжело дыша, Бернард отстранился от нее и срывающимся от возбуждения голосом произнес:
- Нам пора, Александра.
Свое имя из уст Бернарда Александра готова слушать целую вечность.
- Нам пора. – Словно эхо отозвалась она, едва касаясь своими губами его. – Бернард.
~ ДА БУДЕТ БАЛ! ~
Всех, кого не кружила музыка в танце, кружил алкоголь, льющийся отовсюду. Им были полны кубки, кувшины и гости званого вечера.
Эгон подарил каждому свой приветственный взгляд. Этот монстр стал желанным гостем обезумевшего города. Жителям и в кошмарном сне не могло привидеться то, чем промышлял это безобидный с виду мужчина. Несмотря на огромные размеры собственного тела, Эгон научился управлять людьми, внушая им чувство безопасности. Часто в образе сельского дурочка он шагал по улицам и с наигранной улыбкой на устах, на самом деле бывшей оскалом, говорил людям то, что они хотели слышать. Разве можно обвинить людей в том, что, видя перед собой больше разъяренного медведя, нежели человека, стоило ему открыть рот, тут же пристыженно опускали глаза и, глядя на начищенные носки его ботинок, в которых отражалось полуденное солнце, кляли себя за опрометчивые мысли и беспричинный страх.
Убранство зала было скромным, но изысканным. Светлые стены, картины в позолоченных рамах, как уже выяснилось, картины принадлежали перу того нахального щеголя, который посмел заявиться в дом Эгона годами ранее. Видеть его разочарование после не принесшей плодов встречи, было досадно даже хозяину сегодняшнего бала.
- Прекрасный вечер.
- Это императорский фарфор? Чудесно!
- Где вы нашли таких замечательных музыкантов.
- Замечательно выглядите.
И прочие хвалебные слова, брошенные в сторону Эгона скорее из вежливости, чем из-за искреннего удивления. Все они уже видели это не впервой. Так же, как и Эгон наблюдал их все эти годы в стенах собственного дома, в стенах их домов, чужих домов, чужих мыслей.
Он ждал ту, что должна явить себя этому богемному обществу впервые.Таясь в тени, она ни капли не изменилась. Эгон понял это, как только Александра появилась в зале.
Все взоры, словно по мановению единого желания, обратились в ее сторону. Она была до ужаса прекрасна и излучала жизнь в каждом своем движении, в каждом повороте головы, когда пыталась отыскать его, в каждом взмахе ресниц, когда их взгляды наконец встретились.
Эгон подавил приступ дурноты и сделал шаг вперед.
Александра замерла на мгновение в нерешительности, она никак не могла понять, ненависть или страх сковали ее движения, но, взяв себя в руки, шагнула навстречу своему отцу.
***
- Моя пташка! – Эгон заключил свою дочь в медвежьи объятия. Та не сопротивлялась.
Возможно, где-то глубоко в душе, расколотой на части, Александра желала видеть своего отца, но вновь и вновь при их встрече встречала только Эгона, чьи глаза так были похожи на ее собственные.
- Кого я вижу! – Вдруг завопил Эгон в притворном порыве изумления, отталкивая дочь в сторону. – Старые знакомые. – Он подошел к Бернарду, следовавшему нога в ногу с девушкой, и учтиво поклонился ему.
- И вам не хворать. – Злобно шепнул в сторону Фредерик, также оказавшийся рядом в ту же секунду.
Бернард учтиво промолчал, ничем не выдав их давнее знакомство.
Александра с подозрением глянула на своего спутника, ставшего когда-то ее спасителем. Это определенно была не первая их с Эгоном встреча. Они знают друг друга и, раз Бернард умолчал об этом, ничего хорошего им это не принесло. По крайней мере одному из них. Тому, кто старался даже не смотреть в сторону отца Александры, настолько он был ему противен.
Не будет ли Бернард после смотреть так же на нее саму. Ведь, не ровен час, когда Александре придется превратиться в подобное Эгону чудище, чтобы побороть его зеркальными методами. В конце концов, она кровь от крови его, плоть от плоти его, прорвавшаяся сквозь путы смерти, точно как сам Эгон, вступившая в союз с вечностью.
- Вам так не терпелось снова встретиться со мной, что вы решили не скупиться на подарочки и привели ко мне в дом всех, кого я так хотел увидеть? – Отец Александры недобро улыбнулся, оглядывая онемевшую компанию. Слова его были обращены к Бернарду.
Тот не заставил себя ждать с ответом:
- Будь моя воля, то вы бы не увидели этих детей никогда.
- Никогда? – Эгон видно забавляла ситуация, потому он картинно прикрыл рот рукой. – Это слишком долго!