– Как прошел вояж, дорогой? – щебетала она. – Надеюсь, удачно?
Павел Александрович часто бывал во Франции по делам бизнеса.
– О, просто чудесно, – охотно откликнулся он, запивая крабов в уксусе любимым вишневым компотом.
Ольга поморщилась, наблюдая это странное, на ее вкус даже ужасное зрелище.
– Передал от меня привет Вальтеру? – равнодушно спросила она, украдкой делая несколько поспешных глотков коньяку.
Павел Александрович кивнул:
– Вальтер настоящий друг и прекрасный работник. Как обычно не подвел. Я им доволен. Молодчина. Подготовил контракт по-высшему разряду, мне осталось лишь поставить подписи на документах. Если все завершиться так, как мы с Вальтером запланировали, то от этой сделки наша семья станет богаче на четыре миллиона долларов.
– Ого! – присвистнул Георгий.
Брови Ольги взметнулись.
– Ты не шутишь, дорогой?!! – воскликнула она, совершенно не обратив на это сообщение никакого внимания, а лишь затем, чтобы сделать еще несколько лишних глотков коньяку.
Она прекрасно знала нрав мужа и понимала, что свалившиеся четыре миллиона не сделают его сговорчивей: «Ягуар» по-прежнему непросто будет «выбить» из Павла Александровича. Придется сильно постараться: в ход пойдут и слезы, и обиды и даже скандалы.
Георгий тоже знал своего отца. Раз речь идет о четырех миллионах, значит сделка принесет значительно больше. Он счел не лишним польстить отцу.
– Папа, – сказал он, – мною четко просматривается прогрессия твоих успехов.
– Да, это так, – с улыбкой превосходства подтвердил Павел Александрович, – сделка на редкость удачная. В этом году уже пятая французская сделка. Вальтер тоже неплохо заработает.
«Как же, – с неприязнью подумал Георгий, – неплохо заработает свои мизерные пять процентов. Где твоя совесть, отец? – мысленно вопросил он. – Так бессовестно эксплуатировать лучшего друга?»
Георгий прекрасно понимал, что бизнес отца держится в основном на Вальтере. Если бы не его мозги, еще не известно, где были бы семейные денежки. Впрочем, семейными капиталы Павла Александровича Георгий уже не считал – ведь все достанется этой проходимке-француженке. И Вальтер старается сделать ее еще богаче.
Порой Георгий даже злился на преданность Вальтера. Это уже вредило семье – так считал он.
Вальтер Кох, волжский немец, давний друг их семьи. Его покойная жена являлась Павлу Александровичу дальней родственницей. Вальтер был кумиром Георгия.
Высокий поджарый белокурый пятидесятилетний красавец-Вальтер был кумиром не только Георгия, но и его покойной матери. Это становилось ясно любому, как только Вальтер и Георгий оказывались рядом, настолько похожи были они. Те же густые, слегка вьющиеся волосы, те же миндалевидные голубые глаза, тот же маленький чувственный рот.
Но Павел Александрович (пожалуй единственный) не замечал этого сходства. Пока не замечал. А может не хотел замечать?
Не удивлялся он и тому, что жена, не беременевшая пятнадцать лет их супружеской жизни, родила сына уже через год, после того, как Вальтер стал членом их семьи, женившись на троюродной сестре Павла Александровича.
А может удивился?
И не этим ли объясняется столь холодное отношение Павла Александровича к единственному долгожданному сыну?
Как бы там ни было на самого Вальтера Павел Александрович зла не держал. Вальтер был умен, изобретателен, предприимчив, коммуникабелен, честен, благороден, незаменим в делах и предан в дружбе.
Эти качества отлично способствовали обогащению акционерного общества, президентом и держателем контрольного пакета акций которого являлся Павел Александрович.
– Как ты собираешься поступить с этими миллионами? – неожиданно спросил Георгий.
Такие вопросы считались неприличными в их семье. На несколько секунд в столовой воцарилось молчание. Ольга едва не поперхнулась коньяком и испуганно уставилась на пасынка.
– Оставлю их за границей, – все же ответил Павел Александрович и пояснил: – С инвестициями пока повременю, проценты надежней.
Он пристально посмотрел на сына и с иронией поинтересовался:
– А что? У тебя есть проект?
– Да, – искоса глянув на Ольгу, ответил Георгий. – У меня есть проект.