– Ну хоть дождь прекратился, – заметил я.
Джон с видимым замешательством посмотрел на прояснившееся небо. Он глянул на часы и побежал к «Кадди». Сунул голову в салон, проверил приборную панель и тихо выругался.
Он подбежал обратно и сказал:
– Уже почти десять!
– Что?
– Мы потеряли время! Когда проходили через дверь! Ты где-то накосячил.
Я повернулся к школе. В здании было полно детей. Я выдохнул.
– Хорошо, пошли.
Я направил мехопушку в воздух и поспешил к парадной двери. Я открыл дверь, увидел коридор, увешанный мультяшными хэллоуинскими декорациям, и по телу разлилась волна облегчения.
Джон сказал:
– Вперёд и налево. Там дверь в подвал, она всегда закрыта. Придется взломать замок.
У нас за спиной закричала женщина.
Мы все разом обернулись и увидели непомерно толстую светловолосую женщину, стоявшую в дверном проёме школьного кабинета. Поначалу я не понимал, почему она кричит, пока не глянул вниз: мои штаны были вымазаны грязью, а у Джона вокруг живота была обёрнута окровавленная футболка; мы все были мокрые, со спутанными волосами, слипшимися у круглых от ужаса глаз, а я держал за хвост нечто, похожее на металлического дикобраза.
Женщина выкрикивала мужское имя – скорее всего, звала охранника, которого упоминала предыдущая женщина, прежде чем попыталась нас убить.
Мы не стали дожидаться охранника. Джон достал нож, вставил лезвие в щель и принялся выделывать махинации, которые, я уверен, никогда бы не открыли ни одну дверь.
В коридор вбежал охранник – мужчина, каким-то непостижимым образом ещё более жирный, чем позвавшая его учительница.
– Эй! Что вы там делаете? Сэр!
Охранник медленно направился к нам. С каждым шагом ключи у него на поясе звякали, как бубен.
– Стойте, стойте! – обратилась к нему Эми, но охранника это не остановило. Он обхватил Джона мясистой рукой и оттолкнул от двери в подвал. Они вцепились друг в друга: охранник заключил Джона в неуклюжий шейный захват и требовал сдаваться. Джон вытянул руку к его ремню, и связка с ключами лязгнула о пол.
Джон высвободил шею из захвата – волосы превратились в сущий бардак. Он бросился бежать по коридору, оглядываясь назад и вопя: «Я СОБИРАЮСЬ УСТРОИТЬ СТРЕЛЬБУ В ШКОЛЕ! Я ПОШЁЛ!»
Охранник колебался: стоит ли ему оставить меня и Эми или позволить Джону уйти. Он шагнул за Джоном, затем развернулся и глянул вниз, на мехопушку. Я попытался состроить невинное выражение. Эми сказала:
– Мы пытались остановить его!
Я поднял мехопушку и принялся расчёсывать ей волосы.
Охранник повернулся, побежал за Джоном и исчез за углом.
Я подобрал ключи и с четвёртой попытки нашёл нужный.
Я толкнул дверь и услышал звук – как будто струя воды разбивается о раковину.
Я сразу понял, откуда исходил звук: пятьдесят тысяч членистых ног шелестели по ступенькам. Маленькие детёныши ротовых жуков – каждый размером с ладонь – заполонили весь пол и бегали с головокружительной быстротой. Эми закричала.
У меня вырвался возглас отвращения. Я попытался закрыть дверь, но маленькие монстры уже ринулись мне под ноги и устремились в коридор. Дверь никак не закрывалась – я тянул изо всех сил, но только размазал в кашу несколько сотен жуков в полудюймовом зазоре между дверью и полом.
– ДЭЙВ! Что за херня?
Джон бежал к нам – видимо, развернулся каком-то из коридоров.
– Мы опоздали! – закричал я, стряхивая жуков с ботинок и штанов. На лодыжках зудели укусы маленьких челюстей. – Они уже вылупились! Блять!
– Валим нахер отсюда!
И мы побежали.
Мы протиснулись через парадные двери и оглянулись: толпа ребят с криками высыпала из класса толстой учительницы. Жуки учуяли их и окружили в считанные секунды – теперь они ползали по лицам и рукам детей, протискивались в их маленькие рты.
– Блять! – крикнул я, ни к кому не обращаясь. – Всё пошло по пизде!
– Закрой дверь!
Я не стал спорить. Мы захлопнули дверь, но не могли запереть – не было ключей. Я навалился всем весом и почувствовал, как кто-то ломится наружу с другой стороны. Криков из-за двери было столько, что они слились в один звук.
Джон бросился на парковку – послышался звук захлопнувшейся двери его «Кадди». Он завёл двигатель. Я обернулся и увидел, как он выехал на дорогу, затем резко свернул на тротуар и оттуда – на газон. Он въехал в нижние ступени бетонной лестницы, на которой стоял я, и вжал в пол педаль газа. Передние колёса залезли на ступеньки, и я отошёл в сторону. Джон вплотную подъехал к деревянным дверям, припечатав их радиатором.