Кроме того, книга «Почему Англия спала», несомненно испытавшая на себе влияние отдела политической науки Гарварда, является примером изучения проблемы лидерства в демократии. Кеннеди увлекали не столько вопросы внешней политики, сколько положение демократических политиков: даже если они знали, что им требуется (Кеннеди не обязательно имел в виду Болдуина и Чемберлена), они не всегда могли действовать, если их избиратели были с ними не согласны, а если все же что-то предпринимали, то это могло разрушить их политическую карьеру (как это почти произошло с Черчиллем). К этой теме он возвратился годы спустя в книге «Портреты сильных духом», и она занимала его всю жизнь. Он еще не выдвигал свою кандидатуру на какой-либо пост, но ни один читатель (особенно те, кто был осведомлен об этой ранней работе выпускника Гарварда, а ныне конгрессмена) не сомневался, что перед ним будущий политик. И тем более не возникает сомнений сейчас, когда мы читаем утверждение 23-летнего молодого человека, затрагивающего вопрос, который стал для своей страны одним из основных в области обороны и внешней политики до конца столетия: «Наше вооружение всегда должно соответствовать тому, что мы делаем. Мюнхен учит нас этому; мы должны осознать, что любой самообман опасен»[22]. Возможно, обращение Кеннеди к берлинскому кризису и, несомненно, подчеркивание необходимости будить чувства народа и просвещать его («Англии был нужен человек, который мог выйти за рамки непосредственной ситуации, оценить изменившиеся условия и определить благоприятные возможности на будущее»)[23]предвосхитили исход президентской кампании 1960 года. Даже тема его инаугурационного обращения была предопределена в его высказывании о Британии 30-х годов: «… она испытывала большой недостаток в молодых, прогрессивных и способных лидерах. Те, кто должен был вести дела, принадлежали к военному поколению, большая часть которых осталась на полях Фландрии»[24]. Будущее Кеннеди угадывается в каждой строке, прочитанной с позиции сегодняшних дней.
Но в самих военных действиях Кеннеди не участвовал. Даже записавшись добровольцем в морской флот США до событий в Перл-Харборе, он затем оказался в информационном отделе военной контрразведки в Вашингтоне (в основном «благодаря» тому, что был вовлечен в историю из-за любовной связи с датской журналисткой Инге Арвад, которая одно время была близка к руководству нацистской Германии), пока, наконец, попал на патрульную торпедную лодку (ПТ), несущую службу на юге Тихого океана. Его корабль, казалось, был сконструирован, чтобы демонстрировать свои лучшие качества, и в то же время мало на что был пригоден реально[25]. Эти лодки были не очень быстроходны, сделаны из гладкой клееной фанеры, а их торпеды устарели. Тем не менее, они внушали страх, были обласканы вниманием прессы и имели полуавтоматическое управление; в целом то, что они привлекли такого отчаянного, своенравного парня, как Джек Кеннеди, было понятно. Но вклад ПТ-лодок в победу (модели 109 и затем, после того как затонула первая из них, — ПТ-59) был незначителен; вероятно, самым полезным делом, в котором принимал участие Кеннеди, была кампания по выводу флота из окружения близ острова Шуазель, входящего в группу Соломоновых островов[26]. Кеннеди вскоре понял, что если у лодок ПТ и было будущее, то только в качестве орудийных кораблей, но именно их уязвимость и устаревшее вооружение сделали его героем. 1 августа 1943 года, во время безнадежно плохо подготовленной операции (флотилия лодок ПТ была послана в непроглядную тьму ночи на перехват четырех японских эсминцев, шедших за подкреплением на свою базу, находившуюся на островах Нью-Джорджии; лишь на немногих лодках были радарные установки — (ПТ-109 не входили в их число), корабль, на котором находился Кеннеди, был протаранен и наполовину срезан вражеским эсминцем «Амагири», вследствие чего погибли два человека. Кеннеди мобилизовал команду и руководил людьми, латая пробоину; на следующий день лодка, преодолев десять миль и имея сильное повреждение, достигла пустынного острова, и Кеннеди удалось вытащить ее на берег с помощью кожаных ремней, буквально зажатых зубами. Руководитель операции, пославший лодку на это задание, не позаботился о надлежащей организации поисков тех, кто выжил, и это было счастливой случайностью, что через несколько дней Кеннеди и его людей нашли дружественно настроенные местные жители на челноках-каноэ, после чего спасательная команда не заставила себя долго ждать. Как и следовало, Кеннеди и его помощнику вручили честно заработанные медали за спасение жизни солдат, поддержание их боевого духа и оказание помощи при спасении. Без усилий Кеннеди команда ПТ-109 могла бы бесследно исчезнуть, пополнив собой бесконечный список людей, напрасно погибших на войне по вине высшего командования.
Это событие сильно повлияло на Джека Кеннеди. Задолго до того он простил себе (если вообще это делал) потерю двух своих людей. Однажды, во время торжественного парада, молодой дерзкий поклонник Джека крикнул ему: «Как вы стали героем?» — «Я потерял свой корабль», — ответил кандидат, и вряд ли были причины полагать, что он будет смотреть на это иначе. Он выполнил свой долг, как это полагается офицеру, и отнесся бы к себе с презрением, если бы не сделал этого. Он обоснованно считал, что если бы флотилией руководили надлежащим образом, то всего этого не произошло бы, и важным последствием этого случая стало растущее неприятие высшего военного руководства. Он испытывал радость от того, что преодолел боль, страх, усталость и сохранил веру вместе со своей командой; с этими людьми у него остались самые тесные связи, которые когда-либо были у него в жизни. Когда его выбрали президентом, он пригласил их на парад по случаю своей инаугурации, а впоследствии с помощью федерального правительства помогал им найти работу (в свою очередь, они также оказывали ему поддержку).
Но Кеннеди не был ни глуп, ни сентиментален. После 1945 года в Соединенные Штаты вернулось много героев, желавших использовать военные заслуги, сколь угодно незначительные, чтобы построить политическую карьеру. Ричард Никсон построил ее, играя в покер. Линдон Джонсон с помощью генерала Макартура стал «серебряной звездой» вследствие жеста в сторону общественности (самым известным поступком Джонсона был единственный полет на бомбардировщике в качестве пассажира, но он был конгрессменом, а Макартур знал, как обращаться с такими людьми). Джо Маккарти, как и Кеннеди, получил медаль «Пурпурное сердце», которой награждают за ранение в ходе боевых действий, так как сломал ногу, спускаясь по лестнице к гостям (несомненно, он был пьян). Он осаждал Пентагон с просьбами о награждении его Крестом за выдающиеся заслуги в воздушных боях за 25 или более вылетов — он не совершил ни одного[27]. Видя это, Кеннеди счел безрассудством не использовать свою историю с ПТ-109 и с помощью своего отца эффектно это сделал. Писатель Джон Хер-си, друг семьи, написал для «Нью-Йоркера» статью о его приключении, которую затем перепечатала «Ридерз дайджест», после чего, как заметил Кеннеди, «в любой кампании, в которой я когда-либо участвовал, мы использовали миллионы копий статьи Херси, распространяя их всюду»[28]. Таким образом, для американского народа он стал не просто богатым наследником своих родителей — он был отважен и имел преданных друзей.
Кеннеди не возражал против того, чтобы быть героем — это питало его заметно возросшую уверенность в себе; но хвастовство было ему чуждо; и он был удивлен, даже изумлен, когда в 1961 году Роберт Дж. Донован решил написать книгу о ПТ-109. Тем не менее он понял, сколь полезен мог быть для него этот проект, и выразил полную готовность сотрудничать. Позже он принял участие в работе над постановкой фильма по книге Донована, редактируя сценарий и отбирая актеров, будучи уверен, что это не повредит администрации Кеннеди (но он взял на себя слишком многое, и фильм провалился)[29]. Это был типичный пример создания Кеннеди своего имиджа. Точно так же, несмотря на свою и жены любовь к уединенной жизни, он был убежден, что следует извлечь всю возможную пользу из рекламы своего брака и своих детей, вплоть до приглашения фоторепортера на свой медовый месяц в 1953 году. С другой стороны, его беспорядочная сексуальная жизнь, хотя и не была секретом в Вашингтоне, тем не менее не становилась достоянием прессы. Откровения последних лет повредили его репутации более, чем что-либо другое, но легенда о Джоне Ф. Кеннеди как примерном семьянине завоевала популярность столь же быстро, как и о моряке-герое, также внеся свой вклад в рост его перспективности.
26
Роберт Дж. Донован. ПТ-109: Джон Ф. Кеннеди во время второй мировой войны. Нью-Йорк, издание Уорнера, 1989. С. 199–210.
27
Ричард Г. Ровер. Сенатор Джо Маккарти. Кливленд и Нью-Йорк, издание Меридиан, без даты. С.95.