Я никогда не считал себя неотразимым. Более того, я никогда не думал, что я красавец. Видит Бог, я не вру. То, как я вижу себя – это не слишком хорошо. Независимо от того, насколько я известен и сколько народу ходит на фильмы с моим участием, мне кажется, что я безнадежно бледная пародия на то, кем я привык быть, с той только разницей, что мне выпал шанс. Но завтра все будет кончено, и я вернусь к продаже ручек.
Журнал «TV GUIDE» (22 января, 1988 г.):
«…оказавшись в Ванкувере, где снимается „Джамп Стрит“. Депп пристрастился к коньяку стоимостью 80 долларов за рюмку и превратился в звезду глянцевых журналов, регулярно окружаемую обожающими девчонками-подростками. Он также является одной из достопримечательностей Ванкувера, постоянно надевая одно и то же эксцентричное обмундирование: рваные голубые джинсы с дыркой на колене, военные ботинки, поношенный кожаный пиджак, странную белую повязку (на самом деле это материал, который используют для перевязок при первой помощи) и несколько потемневших сережек. Свой внешний вид он усовершенствовал в 1986-м году в Филиппинах во время работы над фильмом „Взвод“, где у него была роль Лернера, парня из маленького городка, который служит в качестве переводчика подразделения.
На первый взгляд несложно подумать, что Депп изо всех сил старается выделиться, но люди, которые знают его лучше всего, все вместе настаивают на другом: Джонни Депп – просто воплощение невыразимого словами качества, которым жаждет обладать каждый, и которое называют „крутизной“.
„Он самый крутой парень из всех, кого я знаю“, – говорит Холли Робинсон, который играет офицера Джади Хоффса в „Джамп Стрит“. – Он крутой от природы. Все остальные пытаются быть крутыми, а Джонни просто им является».
«Что на меня произвело впечатление на прослушивании, так это то, что он не нервничал», – говорит Стив Биэрс, продюсер шоу. – Он был расслаблен. В нем была эта способность произвести впечатление. Он необыкновенная личность. И также он один из самых приятных людей, с которыми мне довелось работать.
Вот что писал о новой звезде журнал «Rolling Stone» в декабре 88-го:
«…Джонни Депп, 25–летний актер, в настоящее время находится в зените фантазий и надежд юного поколения во всей Северной Америке, благодаря своей главной роли в сериале „21 Джамп Стрит“. В качестве молодого полицейского Тома Хэнсона Джонни Депп внедряется в средние школы, чтобы оградить молодежь от наркотиков и порнографии. Он красивый молодой человек, хранитель общественного порядка, старший товарищ для своих соседей, который появляется рядом с вами и дает почувствовать опасность, но удерживает вас от настоящей беды. К тому же у него есть все, что повергает в восторг молоденьких девочек: густые ресницы, выразительные глаза, модная прическа в стиле 80-х, аккуратно уложенная модными средствами для волос, серьги в ушах.
Но Депп не желает быть тин-идолом. „Я не хочу делать свою карьеру, раздеваясь перед камерой, – говорит он. – Я бы хотел остричься наголо, избавиться от ресниц и посмотреть, что получится. Я не виню телезвезд за то, что они время от времени появляются на обложках журналов. Они действуют в соответствии с ситуацией, в которой оказались, принимают предложения, которые сулят им быстро заработать большие деньги. Но через пару лет они опустошаются. Я не хочу себе такой участи“».
Несоответствие тиражируемого создателями шоу образа и внутреннего содержания не могло не вызывать у восприимчивого Джонни чувство внутреннего диссонанса. Исходя из личного школьного опыта, ему гораздо более подошла бы роль Джона Бендера из популярного фильма о жизни школьников «Клуб „Завтрак“», вышедшего за два года до шоу. Тем более, в освещении проблем американской школы фильм был гораздо более правдив.
Так что роль Тома Хэнсона стала не только удачным стартом Деппа к настоящей славе, но и уроком, открыла ему неприглядные стороны избранной профессии.
Контракт с сериалом истек для Джонни в 1989 году: продлевать его актер не стал, решив, что пришла пора сыграть более серьезные и глубокие роли, нежели роль молодого полицейского, раскрывающего преступления в подростковой среде.
Я не хотел, чтобы меня раскручивали и скармливали телезрителям. Шоу не представляло интереса, не имея под собой ни реальной проблемы, ни творчества. Его создатели делали деньги, а я был частью их аттракциона…
Когда я только начал сниматься, мне было наплевать, потому что я был музыкантом. И вдруг это шоу стало популярно, и они начали продавать меня, как простой товар….Я чувствовал себя лицемером, донося на этих парней, которых арестовывали за курение марихуаны. Для меня это был фашизм. Моей первой реакцией было желание закрыться и возвести стену. Потом я стал сходить с ума. Они продавали меня как продукт, но этот продукт не имел отношения к тому, кем я был, и у меня не было никакого контроля над ситуацией. Я хотел, чтобы меня уволили, но они бы не стали. И в то же время они делали для меня хорошие вещи. Они дали мне работу, они выплачивали мне чеки, и они поставили меня на карту.